— Возможно, что этому способствовало еще и то, что Мендель охотился за Деверу. Этот тип ограбил Лионский банк и, выскользнув у него из рук, удрал в Южную Америку. Этот прокол плюс одна или две неудачные аферы на бирже заставили шефа предложить ему сделать выбор. И все же шефу было очень не по себе, когда Мендель ушел. Так он потерял двоих способных людей одновременно.
— Троих, ты, старое ископаемое, — поправил брата Лекс, нежно шлепнув его по спине. — Ведь и ты ушел приблизительно в это время?
— Пожалуй, — согласился Сократ. — Но я не в счет.
Дом Менделя назывался «Фальдфрицен» и был красиво расположен на склоне холма. Большое количество сосен и кустарников, разросшихся на участке, окружали дом так плотно, что со стороны дороги он был совсем невидим. Ближайшее местечко Хиндхед находилось на расстоянии одной мили, с отлогой лужайки своего парка Мендель мог любоваться дальними холмами.
С теплым меховым пледом на коленях Мендель сидел в комнате и через открытую дверь на террасе недовольно смотрел на зелень парка. Это был седоволосый мужчина с энергичным лицом и угловатой челюстью. Его свирепый вид, казалось, придавал окружающему ландшафту что-то мрачное.
Молодая девушка принесла почту и робко стояла перед ним, пока он читал письма.
— Телеграммы от Смита не было? — проворчал он.
— Нет, отец.
Сократ Смит не преувеличивал, когда называл ее красивой. В присутствии отчима она держалась очень сдержанно и скромно. Видно, боялась этого человека и ненавидела, помня о жестокой судьбе матери. У Менделя не было собственных детей и, казалось, он не испытывал желания их иметь. Он держался с девушкой как хозяин с прислугой. За все время их совместного житья ни разу не выказал к ней ни малейшей нежности или внимания.
Следуя своей прихоти, он еще маленькой девочкой взял ее из пансиона, оторвал от подруг и поселил в мрачном доме «Фальдфрицен» в обществе нервнобольной женщины и мрачного мужчины, который часто за весь день не произносил ни единого слова. Молли чувствовала, что он обманул ее, лишив счастья, которое давала школа и общение с подругами, лишив образования, давшего бы ей независимость и возможность свободно жить, лишил веры в людей.
— Комнаты готовы? — спросил он.
— Да, отец.
— Сделай все как можно лучше. Надо, чтобы им было у нас приятно. Сократ Смит мой старый друг.
Легкая улыбка промелькнула на губах девушки.
— Сократ. Что за забавное имя!
— Если оно достаточно хорошо для него, то таким же должен быть и для меня.
Она замолчала.
— Я не видел его десять лет, — продолжал он, и его падчерица поняла, что он просто думает вслух, поскольку никогда не давал себе труда объяснять ей что-нибудь. — Десять лет… Светлая голова… замечательный человек…