— Почитать.
— Только недолго. — Стар пригладила по-детски тонкие волосики на голове крестницы и достала книгу со стихами Матушки Гусыни. Через несколько минут Бекки задышала глубоко и ровно и сон покрыл ее щечки нежным румянцем.
Стар долго сидела около спящей девочки. Сейчас Бекки не обращает внимания на кипящие вокруг нее страсти, но долго это не продлится. Рано или поздно она почувствует напряженность в отношениях взрослых. Стар знала, что прежде, чем это случится, ей придется уйти.
Охваченная беспокойством, она обошла дом, выключила везде свет, проверила дверные замки. Приглушенный шум океанских волн, бьющихся внизу о скалистый берег, вместо того чтобы успокоить ее, напомнил ей о Ное и о джакузи.
— Замечательно, — прошептала Стар, прислонясь лбом к прохладному стеклу выходящего на террасу окна. Неужели все на свете станет отныне напоминать ей об этом чувственном мужчине с неотразимой улыбкой?
Стар прилегла на мягкие диванные подушки и откинула назад голову, ее взгляд остановился на огромном аквариуме с разноцветными рыбками. Китти тоже вспрыгнула на диван, свернулась калачиком у ее ног и замурлыкала, когда Стар провела по ее шерстке пальцем ноги.
Ной ведь не сделал ей никакого предложения. Она знала, что Ной испытывает к ней желание — импульсивное, под влиянием минуты. А хорошенько все продумав, отдав должное приличиям, он скажет: «Нет, спасибо, пожалуй, не стоит». Совсем не в его духе жениться на женщине, которая умеет ругаться на девятнадцати иностранных языках и требовать туалетную бумагу на двадцати двух. И разве можно осуждать его? Ной потерял брата, он боится потерять Бекки. Зачем ему лишние страхи? Жизнь сама предлагает человеку множество компромиссов, у Стар есть свобода, есть интересная работа. Разве все, чего она лишена, имеет такую уж большую цену? Или ей просто захотелось перемен? С раздраженным восклицанием она поднялась с дивана.
— Я просто схожу с ума, — пробормотала она. Китти посмотрела на нее скучающим взглядом и, зевнув, снова уставилась на аппетитное содержимое аквариума. Какой нелепой кажется мысль — променять любимую фотокамеру на пеленки и кастрюли! А такой, какая она есть, Ной ее никогда не примет, пусть он, кажется, примирился с ее профессией, но с сопутствующими ей вечными разъездами и опасностями он не примирится никогда. Значит, хватит терзать себя. Пора вернуться к своей работе.
Вздохнув, стараясь не замечать неослабевающей боли в груди, Стар взяла сумочку и достала потрепанную записную книжку. В Нью-Йорке сейчас два часа ночи, но можно оставить на автоответчике сообщение, что она вполне готова к новому заданию. Если повезет, никто и не заметит, что в ее голосе уже не слышится былого энтузиазма.