Первые лампы обладали совсем небольшим ресурсом, но по мере совершенствования вакуумной техники он увеличивался. Оставаясь, впрочем, вполне конечным. А затем появились транзисторы, и эти теоретически могли работать столетиями. Но за ними пошли интегральные схемы, и чем дальше, тем более высокой степени интеграции. Проводники внутри них становились все тоньше и тоньше, изолирующие слои измерялись уже ангстремами, и обычная диффузия со временем приводила к вырождению микросхем, даже если они и не работали. А когда работали, это гораздо быстрее делала электромиграция.
И, значит, телефоны начали помирать еще два года назад. А недавно почил в бозе ноутбук Виктора, да и мой начал основательно глючить. Правда, оставались еще резервные, которые хранились в выключенном состоянии, но вряд ли после включения они проживут хоть сколько-нибудь долго. Хотя, с другой стороны, тот, на котором постоянно работал Илья, не вызывал никаких нареканий.
Разумеется, перед отправкой в прошлое все это я уже знал, поэтому старался выбирать электронику подубовей. И, кроме того, захватил приличный запас радиодеталей, из которых мы уже тут сможем паять все нам необходимое типа примитивных радиостанций.
Но телекамеры нам самим не соорудить, а взятые из будущего имели хоть и толком неизвестный, но все же ограниченный срок хранения. И, значит, оборудованные ими ракеты пора было использовать, пока они не вышли из строя сами собой. Но все-таки это будет не завтра, а в ближайшее время мне предстояло озаботиться расширением геологического кругозора Джонатана Свифта.
То, что белый уголь встречается только вблизи Южного полюса, да и там его приходится добывать в километровых шахтах, англичанин уже знал. Кроме того, он, надо отдать ему должное, обратил внимание, что на второй химкомбинат, куда посторонних не пускали, в приличных количествах завозится жир стеллеровых коров. А из пары моих обмолвок он мог сделать вывод, что в связи с большой дороговизной белого угля вместо него можно использовать и этот жир. Получается хуже, но зато он дешевый.
Где живут вомбаты, англичане уже выяснили. Более того, они были в курсе и про запрет охоты на этих животных. Мне даже стало интересно — они будут тайком, как Джеймсы Бонды, ловить их по ночам или все-таки попробуют купить? К некоторому моему разочарованию, Темпл решил действовать в рамках закона и при очередном визите осведомился насчет цен на австралийскую фауну. Я не стал жадничать и оценивать производителей квадратных какашек в миллионы, но совсем уж дешевить было просто неприлично. Это же все-таки вомбат, а не лошадь и даже не слон! В общем, Англия в ближайшее время собиралась закупить десяток особей обоих полов по цене двести семьдесят пять австралийских рублей за голову. А наш рубль, если кто забыл — это пять грамм золота.