— Твои пациенты? — спросил Чен.
— Вероятно.
— Как ты так быстро узнал? Их привезли всего пять минут назад.
— Что случилось?
— По словам полиции — попытка самоубийства, причем весьма тщательная. Вены вскрыты по всей длине, от запястья до локтя.
— В ванне?
— Вот это-то как раз и странно. Их обоих нашли в кровати. Полностью одетых.
Лэш почувствовал, как невольно сжимаются его зубы.
— Кто обнаружил их?
— Кровь протекла в квартиру ниже этажом, и соседи вызвали полицию. Вероятно, они пролежали так несколько часов.
— В каком они состоянии?
— Джон Уилнер истек кровью. — Чен тяжело вздохнул. — Его нашли мертвым. Его жена жива, но состояние крайне тяжелое.
— У них были дети?
— Нет. — Чен заглянул в папку. — Но Карен Уилнер на пятом месяце беременности.
Впереди них медсестра с реанимационным комплектом скрылась за ширмой. Чен вошел за ней, Лэш следом за ним.
Здесь царила такая суматоха, что сначала Лэш даже не увидел койку. Где-то рядом с опасной частотой попискивал электрокардиограф. Множество людей говорили одновременно — спокойно, но быстро.
— Пульс сто двадцать, внесинусоидальная тахикардия, — сказала женщина.
— Систолическое давление семьдесят.
Неожиданно взвыла сирена.
— Больше плазмы! — послышался чей-то громкий требовательный голос.
Лэш переместился за спинами людей в голубых халатах в сторону изголовья. Протиснувшись между двумя стойками с медицинской аппаратурой, он наконец увидел Карен Уилнер.
Кожа ее была словно гипсовой, настолько бледной, что Лэш разглядел удивительно отчетливую сетку пустых кровеносных сосудов на шее, груди и плечах. Пациентке разрезали блузку с бюстгальтером и обмыли грудную клетку, но юбка была все еще на ней, и там белизна заканчивалась. Материя пропиталась кровью. В сгибы обеих рук были введены капельницы, через которые поступала плазма и физиологический раствор. Ниже, на предплечьях, наложили тугие повязки, и врачи пытались сшить разрезанные вены.
— Спазм сосудов, — сказала медсестра, прикладывая ладонь ко лбу пациентки.
Карен Уилнер не открывала глаз. Она вообще никак не реагировала. Лэш наклонился над неподвижным лицом.
— Миссис Уилнер, — прошептал он. — Зачем? Почему вы так поступили?
— Что вы тут делаете? — требовательно спросила медсестра. — Кто этот человек?
Писк электрокардиографа замедлился, став нерегулярным.
— Брадикардия![8]— крикнул кто-то. — Давление упало до сорока пяти на двадцать.
Лэш придвинулся ближе.
— Карен, — умоляюще сказал он. — Мне нужно знать почему. Пожалуйста.
— Кристофер, отойди, — предостерег его Чен с другой стороны койки.
Веки женщины шевельнулись, опустились и снова поднялись — сухие и еще более бледные, чем ее кожа.