Старший диагност решительным движением отодвинул записи и занялся ноутбуком.
— Еще только несколько вопросов, доктор Лэш. Обещаю, это ненадолго.
Лэш кивнул. Усталость постепенно брала верх.
— Как давно вы занимаетесь частной практикой?
— Почти три года.
— Ваша специализация?
— Семейные отношения. Супружеские проблемы.
— А вы сами женаты?
— Нет.
— Вдовец?
— Нет. Разведен, как вам известно.
— Это лишь еще один контрольный вопрос для детектора лжи. Ваш пульс учащается, доктор Лэш. Я бы советовал вам дышать ровнее. Когда вы развелись?
— Три года назад.
— И что изменилось?
— Я был женат. Теперь нет.
— И примерно в то же самое время вы ушли из ФБР и открыли частную практику. — Аликто оторвал взгляд от экрана. — Мне кажется, что три года назад в вашей жизни произошли огромные перемены — развод и смена работы. Вы не могли бы сказать, что привело к вашему разводу?
Лэш чувствовал, как нарастает напряжение. «Знает ли он про Уайра? Или просто тянет меня за язык?»
— Нет, — ответил он.
— Почему вам так тяжело рассказать об этом?
— Не вижу в том смысла.
— Не видите смысла? Будучи потенциальным клиентом?
— Я пришел сюда потому, что думаю о будущем, а не о прошлом.
— Первое формирует второе. Ладно. Останемся еще на минуту в прошлом. Будьте добры, расскажите подробнее, чем вы занимались в ФБР.
— Я работал в специальной следственной группе в Куантико. Изучал места преступлений, проводил посмертный психоанализ жертв и обследовал их убийц. Я искал общие черты, причины, составлял психологические портреты преступников и согласовывал данные с Национальным центром по анализу тяжких преступлений.
— Вам нравилась эта работа?
— Вполне.
— Вы были хорошим работником?
— Да.
— Тогда почему вы ушли?
Лэш чувствовал, что ему тяжело даже моргнуть.
— Я устал выяснять, что было не так с людьми, которые уже умерли. И решил, что могу оказаться более полезным, помогая живым.
— Это понятно. И вы наверняка видели много страшного.
Лэш кивнул.
— Но это никак не повлияло на вас?
— Конечно повлияло.
— Какое именно пятно оно оставило в вашей душе?
— Пятно?
Лэш пожал плечами.
— То есть это не изменило вас никаким патологическим образом. И по сути, нисколько не повлияло на вас и на вашу работу.
Лэш снова кивнул.
— Скажите, пожалуйста, вслух, доктор Лэш.
— Нет, не повлияло.
— Я спрашиваю об этом, поскольку читал несколько работ на тему синдрома «выгорания агентов». Иногда люди, которые постоянно видят страшные вещи, не реагируют на них так, как должны. Вместо этого они отрицают их, пытаются игнорировать. И какое-то время спустя начинают блуждать в потемках. Это не их вина, а специфика работы, где нет места жалости или слабости.