Да, его мать говорила, что Эмили, судя по всему, сожалеет об их разрыве. Но Колин не мог — не смел — верить такому счастью. И робел, как пятнадцатилетний мальчишка, впервые признающийся в любви, Он и действительно впервые готов был забыть о гордости и умолять женщину вернуться к нему. И впервые боялся услышать «нет» гораздо сильнее, чем увидеть отравленную стрелу дикаря, направленную на него.
Колин поставил чашку на стол и подошел к дивану. Эмили по-прежнему не сводила с него испытующего взгляда. Он посмотрел в печальные глаза любимой, казавшиеся еще больше на похудевшем, бледном лице, приготовился говорить… И с ужасом обнаружил, что все тщательно заготовленные фразы вдруг исчезли из головы.
— Ты плохо выглядишь, — резко сказал Колин.
И увидел, как задрожали ее руки, держащие чашку. Эмили даже пришлось поставить чашку на стол, чтобы не пролить.
— Это что, новая форма комплимента? — В ее голосе совсем не слышалось гнева, только удивление и печаль.
Колин на мгновение закрыл глаза, как будто боялся увидеть Эмили, презрительно встающую и покидающую его дом. А открыв их, кинулся исправлять ошибку.
— Прости меня, — жарко начал он. — Я хотел сказать совсем другое. Просто вдруг подумал, что ты выглядишь точно так, как чувствует сейчас мое сердце, — одинокой, опустошенной, несчастной, — В голосе Колина слышалось глубокое, искреннее волнение, которое лучше всяких слов показывало, как он себя ощущает. — Я не нахожу себе места, с тех пор как ты ушла. Никогда в жизни мне не приходилось чувствовать себя одиноким. А теперь меня одолевает смертная тоска, когда я смотрю на долгую жизнь, которую должен пройти без тебя. Это невозможно перенести!
Колин догадывался, что Эмили внимательно смотрит на него, ожидая продолжения или хотя бы взгляда, брошенного на нее. Но он отчаянно боялся посмотреть на любимую, боялся прочитать в ее глазах насмешку или жалость.
— Вернись ко мне. — Впервые Колин умолял об этом женщину.
— Зачем? — спросила Эмили. — Тебе ведь больше не нужна сиделка.
— Но мне нужна ты! — чуть ли не закричал он. И, посмотрев наконец ей в глаза, увидел, что Эмили напряжена до предела, а ее взгляд настойчиво требует объяснения только что произнесенным словам. — Без тебя моя жизнь ничего не значит, и это ощущение терзает меня…
Голос Колина прервался, и он резко отвернулся, пытаясь совладать с волнением. Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы Эмили не отвергла меня! — мысленно взмолился он. Не дай мне потерять ее во второй раз. Я не переживу этого!
— Я люблю тебя, — тихо сказал он, обратив лицо к Эмили. — И, кажется, полюбил с той самой минуты, как увидел в агентстве Молли.