Денис подошел к окну и уставился в сгущающиеся сумерки, заставляя Лесли гадать о его реакции на указания своей секретарши. «Указания» – точное определение, подумала Лесли, шокированная новым свидетельством недоброжелательства Мелиссы. Секретарша чуть ли не запретила Денису отвезти ее домой.
Потекли тягостные минуты, и наконец Денис заговорил, продолжая пялиться в окно.
– Вы совершенно правы, Мелисса. Спасибо, что напомнили. Мы с Лесли побеседуем еще пару минут, и я буду готов к следующей встрече.
– Хорошо. Все бумаги приготовлены. Пойду вызову такси для мисс Таунс.
Секретарша вышла, а Денис оторвался от окна и, старательно избегая взгляда Лесли, вернулся за стол. Руки у нее задрожали, и она поспешно поставила чашку, боясь расплескать остатки чая. Какой кошмар… Смотреть на мужчину, которого знаешь чуть ли не всю жизнь, и чувствовать, как дрожат твои колени и колотится сердце при одной мысли, что он сейчас поднимет глаза и встретится с тобой взглядом!
Ей хотелось подбежать к нему, броситься в его объятия и громко прокричать, как сильно она любит его, но жестокий внутренний голос нашептывал, что, сделай она такое, ей не избежать унижения. Двадцать лет дружбы, а она представления не имеет, как в самом деле к ней относится Ден. Кошмарная истина состояла в том, что она никогда не позволяла себе принимать в расчет его чувства. В ее отношениях с Деном имели значения только ее нужды, ее потребности, ее желания. За всю дружбу длиною в жизнь она припомнила лишь пару случаев, когда интересовалась его отношением к чему-либо. Она просто предполагала – со слепой самонадеянностью, – что у него те же понятия, что и у нее.
Частью их отношений стал ее эгоизм, и теперь она опасалась, что он как сорняк задушит все, что было светлого и красивого между ними. Наконец Денис заговорил:
– Почему ты пришла сюда, Лесли?
Она хотела ответить правду, судорожно искала слова, которые хотя бы намекнули ему на то истинное, что она только-только открыла. К несчастью, ее лишили шанса рассказать все.
Мелисса продемонстрировала свое неистребимое умение вмешиваться в чужую жизнь в самый неподходящий момент, сунув голову в дверь.
– Такси прибудет через десять минут. Швейцар просил, мисс Таунс, чтобы вы ждали внизу.
Лесли постаралась казаться любезной и благодарной.
– Сейчас спускаюсь. Спасибо большое.
– Всегда к вашим услугам. – Мелисса удалилась.
Денис склонился над столом. Лучи заходящего солнца, проникающие через окно за его спиной, высвечивали блеск его темных волос и озаряли его лицо живой игрой света и тени. У Лесли часто застучало сердце, среагировав на его столь выразительную сейчас сексуальность. Или она преднамеренно ничего не видела в минувшие годы? Как она ухитрялась проводить столько времени с Денни, не сознавая своих собственных ощущений, своего физического влечения к нему?