— Долг платежом красен, — кивнул я, — только до Москвы ведь еще добраться надо.
— Завтра будем думать, как вам вырваться из этой облавы, — сказал Владис, снова беря бутылку. — А пока гуляй, душа.
Возле Угрюмого освободилось место, и его тут же занял невысокий крепыш с красным, обветренным лицом, которого я сегодня видел на посту у ворот. Он, видимо, только сменился и, радостно потирая руки, весело произнес:
— Я вижу, «кони пьяны, хлопцы запряжены». Эх, люблю повеселиться, особенно пожрать.
Он быстро наложил себе полную тарелку всякой снеди, подхватил двумя пальцами рюмку и, рявкнув что-то типа «со свиданьицем», опрокинул ее в рот.
— Знакомься, Глеб, еще один брат афганец. Кока — из разведки мотострелкового полка, бывший сержант. Толковый юноша.
— Так за знакомство положено принять на грудь еще сто наркомовских, — с полным ртом пробубнил Кока.
— Ты еще те закуси, — сказал Викинг, но тем не менее рюмку сержанта снова наполнил.
— Удивляюсь, Викинг, вы ведь с местной милицией едва ли не бок о бок. Чего это они вас не натравили на залетных гастролеров? — спросил я. Если после выпитого мои движения были неточными, то сознание еще удавалось держать под контролем. И бодрствовал во мне инстинкт самосохранения.
— А у нас с ментами, как у Абрама с банком, договор, — не переставая жевать, произнес Кока.
— Договор? — переспросил я. — Какой договор?
— Абрам торгует перед банком семечками и никому не дает в долг. На вопрос «почему?» отвечает: «У меня с банком договор: они не торгуют семечками, а я не даю в кредит». — Кока поднял свою рюмку. — Мы не менты, менты не мы. Каждый ест свой хлеб и за него подставляет голову.
— Золотые слова, — сказал я, взявшись за рюмку. — За это надо выпить.
Мы выпили. Я успел поставить на стол опорожненную рюмку и тут же увидел стремительно летящую навстречу мою тарелку с остатками салата…
Чья-то тяжелая рука тормошила меня за плечо, а гундосый незнакомый голос прокричал на ухо: «Рота, подъем!» Я с трудом оторвал голову от подушки и открыл глаза. Изображение плыло, как будто мы в штормовом море, в голове гудел набат, а во рту… Такое впечатление, что там был клозет для диких зверей.
Схватив голову двумя руками, я попытался сфокусировать взгляд, немного усилий — и вот вижу перед собой чью-то небритую физиономию, а рядом с зеленой бутылкой «Гесера» в руке стоял Улнис.
— Какого черта? — прохрипел я.
— Хлебни для поправки, — протянул мне бутылку Владис.
Пиво хлынуло в пересохший рот. Через минуту накатила легкая алкогольная волна, вернув мне прежнюю бодрость.
— Ну как, полегчало?