— Но ведь это неправда, — возмутился Андрюха, наивная душа.
— А кто бы стал это выяснять?
— Никто, — вздохнул капитан. Наконец-то до него дошло, что, как бы мир ни менялся, есть вечные понятия. Такие, как резолюции типа «наказать и доложить». Такие резолюции идут сверху вниз и, дойдя до последней инстанции, останавливаются на твоем начальнике, который никогда не решится ослушаться и провести расследование истинных причин. Если же он так поступит, то резолюция «наказать и доложить» перейдет уже его начальнику. И никто не хочет быть крайним.
— Но ведь это не выход, грабить самих грабителей, — отрешенно произнес Андрюха.
— Первоначально я и не собирался. Думал создать певчую капеллу «Фальцет» из пяти кастратов. А из-за тебя получился только один, их заводила. Когда ты вмешался, я понял — бить людей с поднятыми руками аморально, поэтому решил их выпотрошить. Чтобы на будущее помнили, что и на их хитрую жопу есть хрен с винтом. Кстати, знаешь, сколько мы срубили за один раз?
— Сколько? — без всякого энтузиазма спросил без пяти минут майор.
— Два миллиона четыреста семьдесят тысяч рублей и почти полштуки «зелени».
— Неплохой улов для дебютантов, — кивнул Акулов и тут же чертыхнулся: — Вот блин, надо же!
— Что такое?
— Да из-за тебя, хренов Робин Гуд, в том «Калейдоскопе» остался мой термос. Черт, хорошая была вещь. Теперь такие не делают.
— Ой, ой, какие мы нежные, — передразнил я товарища. Сняв с руки «Ролекс», протянул часы Андрюхе: — Возьми взамен, у нас такие тоже не на каждом углу делают.
Андрей хотел что-то сказать, но в этот момент заднее стекло машины со страшным грохотом превратилось в дождь из мелких осколков. Мы оба инстинктивно втянули головы в плечи, укрываясь за высокими спинками автомобильных кресел. Выдернув из подмышечной кобуры свой «ПМ», я украдкой оглянулся. Метрах в тридцати за нами неслась остромордая «восьмерка», наполовину высунувшись из правого окна с обрезом в руках, в нас целился один из гопстопников.
В чередующихся лучах уличных фонарей я разглядел физиономию заводилы, сейчас он уже был без своей кожаной куртки, в одном спортивном костюме. Пытаясь удержать одной рукой оружие, другой он держался за багажник на крыше. Прицелиться ему никак не удавалось, слава богу, наши дороги далеки от совершенства.
— Мои друзья, во главе с Фальцетом, — проговорил я, глядя на Андрюху и ожидая от него криков о моем самодурстве или, что еще страшнее, что за разбитое стекло он высчитает из моей доли. Но вместо этого Андрей неожиданно выпрямился, рванув ручку переключения скоростей, разразился диким матом и вдавил педаль газа до упора.