– Тю-ю! О Родьке! Да он уж сколько времени и носа сюда не кажет, – воскликнул Мотя.
– Я знаю, – кивнула я. – Понимаешь, к нам обратился его брат с просьбой разыскать Родиона. Дело в том, что Родя пропал.
Взгляд Моти неуловимо изменился, лицо посуровело, а на скулах снова заиграли желваки.
– Говорил я ему, не фига с этой стервой связываться! – Он сильно шарахнул кулаком по ручке коляски. – А он заладил как попка: люблю, люблю! Ей помощь нужна! Вот и помог, прости господи!
– Ты о ком? – осведомилась я.
– О Насте его, о ком же еще!
– А-а, понятно. А какого рода помощь ей была нужна, Родя не говорил?
– Нет! Он вообще последнее время какой-то смурной ходил. После того, как к нему явилась его бывшая…
– Слушай, откуда ты так много о нем знаешь? Ведь, насколько мне известно, он совсем недавно здесь квартиру снял?
Матвей усмехнулся:
– Я инвалид. Мне не хватает общения. А тут молодой парень поселился по соседству. Я в первый же день к нему и закатился. Хороший парень. Добрый. Так и повелось: то он ко мне, то я к нему. А о чем еще двум молодым мужикам говорить?
– О бабах? – предположила я.
Матвей цокнул языком и укоризненно посмотрел на меня. Я устыдилась. В самом деле, разве могут два молодых мужика говорить о бабах? Скорее всего они ночами напролет спорили о сложной международной обстановке в мире и о проблемах российской экономики!
– Ну, о них, конечно, тоже, – все-таки признался Мотька. – А в основном за жизнь базарили. У него она тоже не сахар… Да и потом, стены здесь – как фанера. Все слышно. А Родька еще и балкон не закрывал…
– Так что про его бывшую? – напомнила я.
– Ну, я и говорю. Явилась она к нему – я как раз у Родьки в гостях был: футбол мы смотрели – бледная, губы трясутся, руки дрожат. Я моментом просек, что у нее что-то случилось, и испарился. Надо же дать возможность им поговорить!
– А о чем они говорили?
– Я не подслушивал, – смутился парень.
– Да ладно, – я махнула рукой, – сам сказал, что стены здесь фанерные! Так о чем?
– Ну… Она говорила, что вляпалась в какую-то историю. Что за история, не знаю. Еще говорила, что никто ей не поможет, что теперь ее точно убьют…
– Как в воду глядела, – сокрушенно вздохнула я.
– Как это? – побледнел Матвей.
– Убили Настю. Зарезали.
Мотя опустил голову и надолго замолчал.
– Жалко, – наконец заговорил он. – Красивая была…
Я мысленно с ним согласилась, вспомнив об Анастасии.
– А об алмазах они не говорили? – снова вернулась я к интересующей меня теме. – О бриллиантах, о деньгах, может?
– Нет, – покачал головой Матвей. – Ничего такого не было. Хотя они ведь могли и на кухню уйти, а отсюда не слышно…