– Ты – мать моего ребенка. Я должен заботиться о нем… и о тебе.
Кэти замерла, изо всех сил стараясь скрыть ошеломление.
– Откуда… как ты узнал?
– Садись, тебе нехорошо стоять на сквозняке. Я запру дверь, с твоего позволения. И пройду.
– Минуточку!
– Нет-нет. Мы и так потеряли уйму времени, хватит. Иди ко мне.
Он просто шагнул вперед и прижал ее к себе – а она, несчастная слабовольная идиотка, даже не стала сопротивляться, просто прижалась щекой к широкой груди и закрыла глаза. Он снился ей все эти месяцы, снился каждую ночь, просто она не хотела себе в этом признаваться…
Кэти нашла в себе силы отстраниться.
– Как ты меня нашел и откуда узнал, что я беременна?
– Полагаю, ты могла бы и сама догадаться. Андреа – наша с тобой единственная общая знакомая.
– А где…
– На одном из тех лицемерных и показушных сборищ, которые ты так не любишь. Благотворительный бал в Ковент-Гарден. Я оказался в Лондоне по делам, так совпало…
Он ни за что не признался бы ей, что с конца августа метался словно раненый тигр, пытаясь негласно разыскать беглянку. Потом наступил недолгий период белой ярости – и Алессандро едва не проклял строптивую англичанку, поклявшись больше не искать ее, но период этот быстро прошел, а когда окончательно наплевавший на самолюбие Алессандро бросился к Чезаре и Андреа Биньони, выяснилось, что супруги уехали в Англию…
– Ах, совпало…
– Мы разговорились с Андреа, я спросил, как у тебя дела, а она сообщила, что ты пала жертвой собственной доверчивости и чар некоего смазливого итальяшки.
Убить, убить болтливую змею! Кэти мысленно пожелала подруге сломать каблук любимых туфель – и мрачно уставилась на Сандро.
– И ты… ничего ей не сказал?
– Ну я же не идиот. Сначала я решил удостовериться во всем сам. Честно говоря, наибольшим соблазном было не спрашивать у Андреа, где ты живешь…
– Как же ты узнал?
– Девочка, мы живем в эпоху всеобщей компьютеризации. Я порыскал в Сети и нашел Кэтрин Гроувз, недавно искавшую работу поспокойнее и обращавшуюся по страховке в клинику…
– Ты шпионил?!
– Опять начинается! Я тебя искал!
– Нашел – теперь всего доброго. Я жива, здорова, под мостом не ночую, ем нормально, гуляю – вот и ты гуляй отсюда.
– Кэт, это мой ребенок…
– Это МОЙ ребенок, ясно? До тебя мне нет дела, как и тебе до меня.
Алессандро с трудом сдерживал гнев. Он и без фокусов Кэти чувствовал себя отвратительнс самого ее отъезда из Италии. В самом деле, что-то такое эта златовласка сделала с его сердцем – Алессандро тщетно пытался ее забыть, завязывая роман за романом, обрывая их почти мгновенно… а потом, когда Андреа Биньони сказала про беременность…