Наконец, кропотливая работа была завершена. Копыта жеребца Кара-Кумуча громко застучали по настилу, когда пришел его черед перебираться на тот берег. Вибрация хлипкой конструкции, возникшая из-за движения множества воинов и повозок, не понравилась его коню. Он попытался встать на дыбы, но Кара-Кумуч осадил его и с трудом удержал испуганное животное.
– Вот она какая, земля, к которой я стремился всю свою жизнь! – тихо произнес молодой хан, вновь ощутив под собой твердую почву. – Не очень-то она отличается от земель в родной степи.
Впереди, насколько хватал глаз, простиралась пожелтевшая трава и пожухший от летнего солнца кустарник. Именно эти унылые осенние цвета напомнили в эту минуту Кара-Кумучу о покинутом родном стойбище Яхсай, в котором он вырос.
– Когда завоюю эту землю, то обязательно назову этим названием одно из новых поселений.
В раннем детстве он искренне считал, что степь плоская, словно глиняная тарелка, но с возрастом понял, что это не так. На любой земле имелись неровности, курганы и впадины. Неровности почвы навивали ему в раннем возрасте мысли о волнах моря, про которое рассказывали старые бывалые воины, и это сравнение всегда пробуждало в его душе пророчество кама Берке.
Кара-Кумуч оставил позади небольшой отряд для охраны переправы. Глядя, как назначенные для этой цели воины провожают отправляющуюся вперед орду, он проникся к ним жалостью.
– Бедняги, пройти такой путь, чтобы лишиться возможности сокрушить персов!
Но основные силы половецкой орды, не останавливаясь, продолжали свое движение вперед по просторной равнине на юг, к своей заветной цели, цветущему городу Семендеру. Когда Кара-Кумуч обернулся чтобы еще раз взглянуть на построенный мост, он увидел, что он исчез в гигантском облаке пыли, поднятой десятками тысяч копыт и колесами груженых повозок. От поднятой пыли у него заслезились глаза. Она была повсюду, скрипела на зубах и проникала во все складки кожи. Не обращая на нее внимания люди не останавливаясь, шли вперед.
– Какая пылища. Сейчас бы дождичка чтоб ее осадить, – громко произнес один из молодых воинов, принадлежащий к сопровождающей охране хана.
Кара-Кумуч оторвался от своих мыслей и посмотрел на небо. Солнце еще можно было разглядеть. В воздухе плотной стеной стояла пыль, поднятая движущейся ордой. Облаков не было видно.
– Ты, молодой, сам не знаешь, что говоришь, – устало произнес хан, обращаясь к юнцу, – один хороший дождь и вся степь превратится в сплошное болото. И для одного всадника месить грязь небольшое удовольствие, а каково протащить по ней всю орду с повозками и скотом? Тогда путь, который мы должны проделать в течение нескольких дней, растянется до конца осени. Хвала Тэнгри, что стоит такая погода! – закончив свою краткую поучительную речь, Кара-Кумуч подхлестнул коня и понесся вперед.