— Ты не в себе, Вильям. Пожалуйста, иди, мы поговорим позже.
Она взяла поводья Маркиты и посторонилась, давая дорогу Вильяму. Когда он ушел, Бесс прижалась лбом к лошадиному боку, но плакать уже не могла… Через несколько секунд рядом раздался голос Джерида:
— Если бы так вел себя я, дело не ограничилось бы ножом — ты повесила бы меня на ближайшем дереве.
Бесс с ужасом взглянула на него — человека из того мира, в котором она оставила Бетти Боумэн. Он стоял в костюме для верховой езды стройный и гибкий, с открытым добрым взглядом, в котором сверкали искры смешинок. И этот мужчина вдруг показался Бесс таким родным и любимым, таким непричастным к грязному миру Бетти, что все подозрения вмиг рухнули. Бесс бросилась к нему на грудь и зарыдала.
Джерид нежно обнял ее, по-братски поцеловав в щеку.
— На вкус ты соленая, — усмехнулся он и внимательнее вгляделся в ее лицо. — Много плакала сегодня? — Кончики его пальцев скользнули по мокрой щеке. — Все лицо в пыли и в бороздах от слез. Почему? Где ты была?
— Выехала верхом, не захотела встречаться с тобой и… попала в ад. И попробуй только попросить, чтобы я это объяснила! Я отвечу точно так же, как ты: «Расскажу когда-нибудь, а сейчас не могу».
— Твои тайны, по-моему, куда проще моих. Играя с двумя мужчинами, то и дело рискуешь попасть в трудную ситуацию.
— О Боже, он все о том же, — поморщилась Бесс. — Речь идет вовсе не об изменах и ревности, Джерид Инмэн! А о чем, я тебе ни за что не скажу, пока не выясню все сама.
— Не лукавь! — рассердился Джерид. — Я непреднамеренно оказался свидетелем интимной сцены и понял, что у вас с Вильямом давние и прочные отношения, почти как у мужа с женой.
— Вместо того чтобы помочь мне, оторвать от меня пьяного идиота, ты хладнокровно следишь за якобы интимной сценой и делаешь дурацкие выводы. За что мне все это?!
— Он, конечно, слегка пьян, — сказал Джерид уже более хладнокровно, — но не опасен. Просто он доказал, что вся его воспитанность чисто внешняя, показная. Надеюсь, тебе никогда не придется иметь дело со мной — пьяным и раздраженным.
И тут Бесс вновь залила волна подозрительности.
— Конечно, по твоим меркам Вильям — далеко не насильник: он ведь никого не убил за всю свою жизнь, — произнесла она с вызовом.
— Что? По каким это «моим меркам»?
Она подняла к нему лицо:
— Я поняла, Джерид, что тебе приходилось наблюдать и куда более тяжкие зрелища, чем сцена между Вильямом и мной. В твоей жизни обычен совершенно другой уровень насилия, чем тот, с которым столкнулась я.
— Что ж, возможно, ты права. Но если не хочешь на себе испытать этот «другой уровень насилия», советую тебе перестать кокетничать с Вильямом. Он ревнует и имеет для этого основания. А ты делаешь вид, что чиста перед ним, и водишь его за нос. И дождешься-таки расплаты.