1906
Мы стояли под козырьком церкви абсолютно мокрые. Страшным ливень начался, когда мы уже были на полпути. Арсений решил, что возвращаться дальше, чем ехать до церкви, и лишь прибавил скорости. Но пока мы доехали до места, одежда насквозь промокла. Арсений помог мне сойти с лошади и, взяв меня за руку, повел к входу. Церковь действительно была необычной, но я настолько продрогла, что уже не могла оценить архитектурные изыски. Было уже поздно, и церковь была закрыта, и мы стояли, стараясь спрятаться под сводом входа.
— Прости, что потащил тебя, я не думал, что будет дождь, — Арсений тревожно смотрел на меня. — Со мной вечно что-то происходит.
— Как с настоящим ученым, живущем в своем мире, — пожала я плечами, все еще дрожа и надеясь, что Арсений все-таки решится и обнимет меня.
— Да, и иногда я выхожу из этого мира и вижу, что в жизни есть что-то еще, помимо старинных рукописей.
- Например, дождь и замерзшие женщины! — улыбнулась я.
— Господи, какой я олух! — Арсений поколебался еще секунду и все-таки притянул меня к себе, осторожно обняв. «Только влюбленный мужчина может быть так трепетен и робок», — подумала и. И вдруг в руках Арсения стало так жарко, как будто я попала в жерло вулкана. И лава страсти захватила меня и уже куда-то несла, отключая разум и контроль.
— Ты похожа на жрицу четырех стихий из моих грез! — прошептал Арсений, осторожно проводя пальцем по моему лбу, носу, слегка приоткрытым губам, шее и остановившись в яремной ямке, дойдя до медальона.
«Я забыла снять медальон четырех стихий, — запаниковала я, — сейчас Арсений увидит его и поймет, что я знаю все таинства круги женской силы, и решит, что я просто играю с ним».
И все-таки, вздохнув, тихо прошептала в ответ:
— Я и есть жрица четырех стихий.
— Я это знал, — так же тихо прошептал Арсений, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.
2006
— Ты с ним целовалась? — набросилась Карина на меня с вопросами, увидев мои припухшие губы и мокрую одежду. Когда мы вернулись, она и Фабрицио уже сидели под навесом и пили горячий чай.
— Да, и это было необыкновенно — поцелуи под водопадом. Даже не думала, что греки столь романтичны, — все еще купаясь в ощущениях и вспоминая поцелуи Спироса, рассеянно отвечала я. — А куда ускакали вы?
— Не поверишь, на берег моря!
— Да, берег моря действительно не просто найти на Корфу, и что же?
— Учили английский!
— Это как? — не поверила я. — Что-то не похоже на Фабрицио, что, наконец оставшись с тобой наедине, он занимался бы английским. Это было очень увлекательно. Он говорил: «рука» — и целовал ее, а потом он говорил: «щека» — и целовал меня в щечку, —невинно хлопая глазами, объясняла Карина.