Я представляю, как они оказались в ее комнате (он проводил). Как ее соседка (по его предварительной просьбе) умелась на всю ночь к подруге (или хахалю). Как он, приударявший за женой безуспешно всю неделю, выманил-таки поцелуй («один, на прощание»). Как впился взасос в ее губы. Представляю его мужскую настойчивость и ее хмельную уступчивость. Как он тискал ее груди, запуская пальцы под блузку. Как пытался задирать юбку и всовывал руку между бедер. Как он первый, наконец, разделся сам, и она, глядя на его торчащий член, поняла, что уже просто так не выпутаться, и, как это после вошло в ее поговорку, «проще дать, чем отказать».
Я представляю, как голый он раздевал ее (она слабо сопротивлялась), стягивал с нее трусы; потом тащил на кровать. Ноги она развела сама и, может быть, даже направила в себя его хуй. Но вряд ли она еблась с ним так же, как со мной. Скорее всего, просто давала. Все-таки у нас — многолетнее знание друг друга и опыт взаимного удовлетворения. Не исключено, что она завелась к концу под его терпеливым напором (если только он догадался набраться терпения) и кончила. Но — пусть. Я простил ее искренне и совершенно. Года три после этого он присылал приглашение на свои блядские курсы. Жена спокойно опускала их в мусорное ведро.
После этого она стала щипаться во время ебли. (Наверное, от него научилась.)
Но оправдывает ли все это меня? Действительно, имеет ли супруг, которому изменили, право на ответный ход? Или только дуэли, как Пушкин? Какие теперь дуэли — все начинается и кончается постелями. И все же: оправдывает ли та давняя история мои теперешние отношения с Марией? Можно ли к любви использовать уравнительную математику? А как от этого самой любви? Нет ответа. Верно, все и всегда в каждом курьезе решается индивидуально. Сильный характер — убьешь хахаля жены, слабый — переспишь с его женой. Сатисфакция — в любом случае. А что касается прав: как себе установишь. Не хочу я оправдываться никакими «правами». Не хочу задним числом грузить жену виной за прошлое. Я простил ее тогда, и больше она не может быть виновной. Мне нет оправдания за Марию, за мое сожительство с нею. И оно мне не нужно. Потому что люблю ее. Я соединился с ней, ибо так захотел. Никакое прошлое не играет здесь никакой роли. Я сам ответствен за себя.
Сам виноват.
Март, З
Вчера мы сблизились с Марией прямо у меня на работе. Ни накануне вечером, ни утром не удалось улучить момента, чтобы нам сойтись, и жажда близости с любимой преследовала меня весь день, отнимая силы. Наконец мы уединились в туалете.