На мой взгляд, это было не совсем так, но я догадывалась, что подобный вариант той давней истории куда больше подходит для впечатлительной девушки.
— И Ричард понимал, — между тем продолжала Елизавета, — что если Георг станет опекуном Анны, то непременно приберет к рукам и ее состояние. Она очень хотела замуж, вот Ричард и решил: это самое лучшее, что он может для нее сделать. И женился на ней, спасая ее наследство. Ну, и ее тоже обезопасил и успокоил.
— Да-да, — только и вымолвила я.
Я-то не забыла, как Георг прихватил одну наследницу Невиллов, а Ричард тут же прямо-таки зубами вцепился во вторую, как они потом из-за этого грызлись, точно собаки. Но естественно, Ричард поведал моей дочери куда более рыцарскую версию.
— Королева Анна нездорова. — Елизавета, наклонившись ко мне, перешла на шепот. — Она больше не может иметь детей, Ричард в этом уверен. Он проконсультировался со всеми врачами, и те в один голос заверили, что зачать Анна не в силах. А Ричарду обязательно нужен наследник! Он даже у меня интересовался, не могли один из наших мальчиков случайно спастись.
Мысли мои внезапно прояснились и стали острыми, точно искрящееся лезвие клинка под точильным камнем.
— И что же ты ему ответила?
Елизавета улыбнулась.
— Я бы призналась ему, я бы ему что угодно сказала. — В голосе дочери звучала неподдельная нежность. — Но я твердо уяснила: ты не хочешь, чтобы я открыла ему правду. И я ответила, что мы так ничего и не узнали о судьбе мальчиков с тех пор, как он сам объяснял нам, что случилось во дворце. А Ричард пожаловался мне, что сердце его было разбито ужасным известием об их смерти, но, как он ни старался, тоже никакой новой информации добыть не сумел. Еще король прибавил, что, если б теперь стало известно, что мои братья живы, он непременно сделал бы их своими прямыми наследниками. Мама, подумай только, это ведь действительно его слова! Он уверял, что если б выяснил, где наши мальчики находятся, то спас бы их, вызволил откуда угодно и объявил бы своими преемниками.
«Да неужели? — думала я. — А какие у меня гарантии, что он не пошлет туда убийц?»
— Это, конечно, хорошо, — спокойно произнесла я, — но ты по-прежнему должна хранить тайну о нашем Ричарде. Я все еще не могу доверять королю, даже если ты теперь полностью ему доверяешь.
— Доверяю! — воскликнула Елизавета. — Я полностью ему доверяю! Я бы и собственную жизнь ему доверила… я никогда не знала мужчины лучше.
Я промолчала. Бессмысленно было напоминать дочери, что она вообще ни одного мужчины толком не знала. Большую часть своей жизни она являлась драгоценной принцессой, которую, точно фарфоровую статуэтку, хранили в золоченой шкатулке. Елизавета взрослела, по сути, почти в тюрьме, в обществе своих сестер и матери. Из мужчин за это время она видела разве что священников или немногочисленных слуг. И разумеется, оказалась совершенно не подготовленной к встрече с привлекательным и опытным мужчиной, который тут же принялся играть на ее чувствах, всячески соблазняя ее, почти принуждая полюбить себя.