Приглашая меня на ланч, она сказала, что брат тоже будет, а поскольку я хотел поговорить с ним, то все складывалось как нельзя лучше. Я поблагодарил ее.
— А вы отважная, мисс Барстоу, — сказал я ей. — По-настоящему отважная. Вам повезло, что Вульфу, мудрейшему из людей, пришла в голову мысль об этом соглашении. У вас куча неприятностей, и только этот договор может помочь вам справиться с ними.
— В том случае, если у меня будут неприятности, не так ли? — тут же парировала она.
— Они у вас уже есть, но та, которой вы больше всего боитесь, еще впереди. Да, вы храбрая, — повторил я.
За ланчем я познакомился не только с ее братом, но и с его другом, Мануэлем Кимболлом. Это было очень кстати, ибо, как мне казалось, в то утро я узнал о четверке то, что сделало их куда более важными персонажами в этой истории, чем они были до этого. Накануне вечером я потратил целых два часа, чтобы дозвониться в клуб «Зеленые луга» и наконец связаться с его тренером. Тот охотно принял приглашение Вульфа отобедать с ним. Он не знал близко мистера Барстоу, и тем не менее Вульфу удалось выудить из него кучу подробностей о гольф-клубе и его жизни. Когда тренер около полуночи покидал особняк на Тридцать пятой улице, несколько охмелевший от лучших сортов пива, которыми потчевал его гостеприимный хозяин, Вульф уже знал о клубе не меньше, чем его гость. Помимо прочего, он, в частности, узнал, что члены клуба обычно держали свои сумки с клюшками в клубе, где у каждого имелся свой шкафчик, запиравшийся на ключ. Однако при желании было совсем нетрудно получить дубликаты ключей, улучив момент, открыть любой из шкафов и, следовательно, подменить клюшку. Кроме того, многие из членов клуба вообще не запирали свои шкафы. Таким образом, получалось, что у партнеров Барстоу было столько же шансов подменить клюшку, сколько у любого из членов клуба, или у кого-либо из обслуживающего персонала, или даже у постороннего, оказавшегося в гардеробной.
Но эти предположения не имели уже никакого значения после того, как стало известно, что Барстоу с прошлого сентября не держал свои клюшки в клубе. Он привез их с собой в то злополучное воскресенье. Это существенно меняло картину, и его партнеры по игре в этом смысле представляли теперь для нас не больший интерес, чем все остальные члены клуба.
Ланч был подан в комнате, которую нельзя было назвать столовой, ибо она была для этого недостаточно велика. Вид из окон закрывали заросли кустарника. Обслуживал нас худой и длинный дворецкий Смолл в неизменном черном сюртуке.
Хотя завтрак показался мне несколько легким, все было изысканно вкусным и не заставило бы покраснеть даже такого кулинара, как наш Фриц. Стол, за которым мы сидели, был небольшим. Я сидел напротив мисс Барстоу, по правую руку от меня сидел ее брат, а слева — Мануэль Кимболл.