— Я готова помочь.
Я ухмыльнулся, глядя на ее обнаженное тело.
— Приоденься, Зи, а то никакого боя не получится.
Пока она раздумывала, что надеть, я вернулся в зал. Отослав Тапперта следить за обстановкой снаружи, я наклонился к старику, привалившемуся к стене. Он умирал — дыхание было прерывистым, весь мундир в крови, а голова безвольно свешивалась на грудь. Я тронул его за плечо, и он, медленно подняв голову, посмотрел мне в глаза. Взгляд его оказался осмысленным и спокойным. Он даже с интересом смотрел на меня.
— Жером Трентиньян?
— Мое настоящее имя Войцех Полак, — прохрипел он.
— Поляк? Почему же ты работаешь на Советы? — удивился я. — Маркус был советским шпионом.
— Это они думают, что я работаю на них. — Полак попытался ухмыльнуться, но его лицо свела судорога боли.
Появилась Зигрун в тропических шортах и мужской рубашке навыпуск.
— Это он, Эрик! Это тот человек, о котором я тебе рассказывала. Он почти два месяца носил на себе личину Эверса. Так ему удалось разоружить лагерную охрану и организовать мятеж.
Трудно было в это поверить, но я и сам, влетев в пещеру, на мгновение принял его за Эверса, хотя между высоким, спортивного сложения офицером СС и почти стариком заурядной внешности, умирающим сейчас передо мной, не было ничего общего.
Я склонился к нему еще ниже:
— Останови их, и я гарантирую тебе жизнь. Твоя рана смертельна, но под землей мы нашли такие аппараты, которые полностью восстановят тебя. Более того, я договорюсь, чтобы тебе позволили работать с нами. Поверь мне, вы не сумеете захватить базу.
На этот раз Полаку удалось изобразить некое подобие улыбки:
— Ничего уже не остановить. Эти люди хотят быть свободными, хотят жить, а не заживо сгнить в шахте. Они знают, что сейчас им представился единственный шанс отвоевать свободу и право на жизнь. А насчет захвата ты ошибаешься, Наблюдатель. Я позаботился, чтобы база была уничтожена. Она не достанется никому. То, что вы здесь нашли, должно быть похоронено навечно.
— Дьявол, а как же шанс отвоевать свободу и право на жизнь? — Я схватил его за воротник.
— Умереть свободным тоже не так уж и плохо, — уже чуть слышно прошептал Полак, и через мгновение взгляд его остановился. Он уже никого не видел и не слышал. Я разжал пальцы, и его обмякшее тело завалилось на бок.
— Ты слышал это? Он всех нас укокошить здесь решил! Что он придумал? — заорал я на бледного радиста, но он смотрел на меня немигающим взглядом, будто находясь в ступоре. — Ты что-нибудь знаешь? — посмотрел я на Зигрун.
— Подожди! — Она прижала пальцы к вискам и закрыла глаза. Мне показалось, что я слышу, как бежит секундная стрелка моих наручных часов.