— Нет, нет, Коннор, не думаю. Но то, что она о них знала, несомненно. Они с Френком Суини друзья. Очень близкие друзья. Потому-то все так ужасно.
Если предположить, что Линда не просто знала о махинациях, амнезия очень уместна. С такими деньгами, даже поделенными с Френком, ей не пришлось бы работать две жизни подряд.
— Прекрати пялиться на меня, как на дохлую рыбу, которую выбросило на пляж!
В синих глазах Линды заплясали сердитые зеленые огоньки.
Коннор пришел в себя и сердито огрызнулся:
— На дохлую рыбу я пялюсь совсем не так!
Линда неожиданно почувствовала, что сейчас расплачется.
— Пожалуйста, Коннор… уходи.
Она отвернулась и спрятала лицо в подушку. Почти сразу же сильные руки взяли ее за плечи и с силой приподняли.
— Так, значит, это был не кошмар?
— Нет. Это было очень… символично. Я бродила где-то и искала, искала, стучалась в запертые двери, но мне никто так и не открыл. Мне очень нужно было найти это что-то, но я не смогла.
Коннор неожиданно нежно прижал ее к себе.
— Успокойся. Это был просто сон.
Его сердце билось совсем рядом, широкая грудь вздымалась равномерно и спокойно, и Линда вдруг ужасно захотела навсегда остаться здесь, на груди Коннора Брендона, потому что нигде в мире ей не будет так спокойно и легко, так уютно и безопасно…
— Я не знаю, кто я. Я не знаю, кто ты. Я знаю, что мы в Австралии, и как зовут премьер-министра тоже знаю. Я знаю, что Земля вращается вокруг Солнца, но я ничего не знаю про себя. Мою жизнь стерли из моих собственных мозгов.
— Посмотри на меня.
— Зачем?
Честно говоря, она этого просто боялась, но большая ладонь властно взяла ее за подбородок и подняла заплаканное лицо к свету. Золотые глаза, не мигая, смотрели на Линду, изучали, препарировали ее душу, гипнотизировали и успокаивали. Она завороженным шепотом произнесла:
— Я даже не помню человека, за которым была замужем, а это я должна была бы помнить. Коннор, я хочу домой. Там я все вспомню.
— Сомневаюсь в этом. Твой дом похож на картинку из каталога — ничего личного, никаких воспоминаний.
Он напряженно о чем-то думал, его лицо опять превратилось в бронзовую маску. Линду это испугало.
— Ты… ты веришь мне?
— Что ты потеряла память? Да, верю. Исключительно потому, что раньше ты скорее умерла бы, чем позволила мне увидеть твои слезы или растерянность.
— Я что, была абсолютно бесчувственной?
— Ну почему же бесчувственной. Просто ты всегда все контролировала. Холодная, умная, точная. Леди во всем.
— Коннор… Если я пойму, почему потеряла память, то, возможно, смогу что-то сделать с этим. Ты говорил о каких-то плохих новостях…