И о чем он думает сейчас?
Мужчина повернулся, и Линда вновь увидела перед собой бронзовую маску с бесстрастными золотыми глазами.
— Все в порядке?
— Да, все отлично.
— Я приготовил еще кофе.
— Спасибо.
Губы искривились в мрачной улыбке.
— Слишком поздно, Линда. Мы уже не можем вернуться к началу. Я знаю, что с тобой творится в моих объятиях. Мы оба знаем, что наши желания нам неподвластны.
— Ну и…
Желание, страсть, секс — ни слова о любви!
— Я хочу услышать, что ты думаешь, Линда.
— Отличный секс.
Мужчины не любят, когда им говорят о любви. Их это пугает. Говорить надо именно так: слегка небрежно, с иронией, в конце можно добавить как бы между прочим: кстати, я тебя люблю.
Вот только она так не может.
Она его любит и будет отдавать ему всю себя без остатка до конца… нет, не жизни, конечно. Скоро Коннор пресытится ею, остынет и бросит ее. Ни обещаний, ни обязательств, ни слез, ни печали.
Пожалуй, надо сменить тему.
— У тебя не сохранилась вчерашняя газета?
— Сохранилась.
— Я хотела бы перечитать еще раз.
— На диване.
— И сегодняшние, если можно.
— Зачем?
— Я хочу досконально изучить все, что написано о растратах в фонде Чериша.
— А зачем? Ты же не имеешь доступа к финансовым документам фонда.
— Нет, но у меня есть право подписи.
Золотые глаза сузились, хищник подобрался и приготовился… к чему?
— Ты когда-нибудь пользовалась ею?
— Да. Когда Тони был в отъезде.
— У кого еще было право подписи?
— Только у меня, Тони и Френка Суини.
— Расскажи мне о Френке.
— Ну… сначала он был менеджером, но после основания фонда Ник сделал его управляющим и своим доверенным лицом. Коннор, я хочу выяснить, были ли какие-то проблемы или задержки в финансовых операциях.
— Зачем?
Линда подняла голову выше. Теперь синие глаза были холодны как лед.
— Потому что имя Ника опозорено. Что бы он ни сделал со мной, он не был вором! Кроме того, моя репутация тоже под угрозой, а этого нельзя допустить, если я хочу остаться в бизнесе.
— Кай тебя ни в чем не подозревает.
— Кай независимый вкладчик, но и он не будет рисковать своим банком. Да я этого и не допустила бы. Ни в коем случае.
Коннор отвел глаза. Его раздирали странные чувства, чем-то напоминавшие ревность. Всего полчаса назад эта красавица трепетала в его руках, позволяя ему делать с ней все что угодно, но сейчас она спокойна и холодна, как все снега Арктики, и ее самоконтролю может позавидовать самурай.
Она снова строит свою стену отчуждения, кирпичик за кирпичиком, ярус за ярусом, она по-прежнему думает о своем муже и беспокоится за свою деловую репутацию. Коннор чувствовал, как Линда ускользает от него.