— Конечно, — ответила она так же просто, прежде чем успела о чем-то подумать.
Чтобы скрыть нервную дрожь, она тут же полезла в сумку за щеткой и принялась расчесывать свои густые золотисто-пепельные волосы. Потом, почувствовав, что уже достаточно владеет собой, Стефи встала, натянула шорты, которые хоть частично прикрыли ее соблазнительно обнаженные ноги, положила расческу обратно в сумку и вопросительно посмотрела на Клайва. Тот в ответ окинул ее оценивающим взглядом и проговорил:
— Теперь, надеюсь, официантов не хватит удар при виде тебя.
Стефи сначала не поняла, комплимент это или оскорбление, но потом пришла к выводу, что все-таки комплимент, и ответила с нарочитой беспечностью:
— За официантов можно не бояться. Они здесь все пуленепробиваемые.
— Как и продавщицы? — парировал Клайв.
— В большинстве своем, — сухо ответила девушка.
— Ты давно живешь в Бандаберге? — спросил он, когда они уже шли по пляжу в сторону ближайшего кафе.
— Два года, — ответила Стефани.
— И долго еще планируешь здесь оставаться?
— Мне здесь нравится, — осторожно сказала девушка. Она совершенно не собиралась рассказывать ему о своих планах.
Клайву такой неопределенный ответ явно не понравился, но он не стал переспрашивать, а задал следующий вопрос:
— А почему ты решила поселиться именно в Австралии?
— А почему бы и нет? — отозвалась Стефи. — Здесь прекрасный климат, хорошие люди, что еще нужно в жизни?
— Значит, ты так и собираешься плыть по течению, переезжая из города в город и нанимаясь на первую попавшуюся работу, не требующую никаких знаний и талантов? А ведь ты — умная, способная девушка. Неужели ты совсем не думаешь о будущем?
— Тебе не нравится, как я живу? — спросила она раздраженно. — А что ты об этом знаешь?
Это было совершенно в его духе — судить обо всем свысока, даже не дав себе труда в чем-то разобраться. Стефани с обидой подумала о том, сколько людей здесь относится к ней с уважением, и о том, что ее статьи о путешествиях уже сделали ее имя относительно известным, а ведь она занимается журналистикой чуть больше года. Но всего этого она совершенно не хотела рассказывать Клайву Стэнворду. Пусть думает о ней что хочет.
— Сколько тебе лет? — вдруг спросил он.
— А ты не помнишь? — неприятно удивилась Стефи. — Мне казалось, что у тебя память как у счетно-вычислительной машины. Впрочем, ты прав, эта информация не заслуживает внимания. Мне вчера исполнилось двадцать три года.
— Поздравляю, — несколько смущенно сказал он, — хоть и с опозданием. Могла бы вчера сказать.
— Я не знала, что тебя это интересует. Но все равно, спасибо за поздравление. Кстати, еще не все потеряно, мы, кажется, сегодня собирались в ресторан? Так что заодно и отметим. А почему ты спросил меня о возрасте?