Игнорируя любопытство чужаков, принц сосредоточился на управлении. Штурмовик как раз преодолевал каменистый склон, ведущий к замку, и Алек не хотел опозориться перед дарвинистами, споткнувшись.
— Какие живописные развалины! — заметила доктор Барлоу, увидев в смотровую щель полуразрушенные стены замка.
— Это для маскировки, — буркнул Алек.
— Отсутствие ремонта в качестве камуфляжа? Прогрессивная идея!
На входе в ворота Алек сбросил скорость до минимума, но все равно задел каменную кладку правым плечом шагохода. Раздался долгий металлический скрежет. Тацца тут же отреагировал на него пронзительным воем.
— Вот ведь здоровая железная скотина! — воскликнул Дилан. — Если собираешься и дальше на ней кататься, надо расширить дверь!
Алек изо всех сил стиснул рукоятки рычагов, но удержал язык за зубами.
— Вас тут, наверное, много! — протянула доктор Барлоу, окидывая взглядом конюшню-склад.
— Всего пятеро, — ответил Алек, открывая дверь. — Но припасов хватит на целый полк.
Он решил не говорить, что это только одна из нескольких кладовых.
— Как удобно!
Леди спустила с поводка Таццу, и он запрыгал в сумраке, обнюхивая каждый ящик и бочку с припасами.
— Но не могли же вы привезти все это сюда на вашей машине?
— Не могли, — подтвердил Алек. — Запасы лежат тут уже давно.
Доктор Барлоу грустно качнула головой.
— Эти многолетние семейные неурядицы так утомительны.
Алек скрипнул зубами и промолчал. Из каждого его слова леди тут же делала далеко идущие, а главное, верные выводы.
Интересно, догадались ли уже дарвинисты, кто он такой? Убийство эрцгерцога все еще не сходило с передовиц газет, а склоки между отцом Алека и императором давно не являлись ни для кого секретом. К счастью, информация о побеге принца в газеты не просочилась. Правительство предпочитало скрывать исчезновение сына эрцгерцога — по крайней мере, пока не убедится, что он исчез навсегда.
Дилан заглянул в двери конюшни и присвистнул.
— Ничего себе кладовочка! Вы тут с голоду точно не помрете!
— Давайте не будем искушать судьбу, мистер Шарп, — одернула его доктор Барлоу с таким чопорным видом, словно сама только что не одолевала Алека расспросами.
Она вручила Дилану свой блокнот и вечное перо и пошла вдоль штабелей ящиков, внимательно читая этикетки и диктуя названия помощнику.
Алек несколько мгновений наблюдал за ней, а потом сказал, откашлявшись:
— Ваш немецкий весьма неплох, доктор Барлоу.
— О, спасибо!
— Странно, почему вы не захотели поболтать с Фольгером?
Леди обернулась с простодушной улыбкой.
— Немецкий — один из важнейших языков науки. Я хорошо читаю на нем, но разговор — совсем другое дело.