— Рассказывай, — деловито предложила императрица.
Мне вспомнилось «и Шахерезада продолжила дозволенные речи»… Я тоже продолжил, но не успел дойти и до середины, как был прерван:
— Ну, дорогой, я-то думала, тут действительно что-то важное… разумеется, в такой мелочи я вам помогу. Но не кажется ли тебе, что за окном давно стемнело?
Я проводил глазами удаляющуюся автоколонну и вздохнул. Ну никак не получалось у меня выкроить неделю и поучаствовать в первом российском автопробеге Георгиевск — Севастополь. А какая была мысль, можно сказать мечта! Выкрасить свою «Оку» в зеленый цвет, написать на борту «Антилопа-гну», надеть белый костюм с фуражкой… Увы мне, увы. Я развернулся и поехал на аэродром, распорядиться насчет подготовки борта номер один к завтрашнему полету в Михаиловку. Тот самый Михаил, именем которого она и была названа, прислал мне очередную цидулю. Пора учить летчиков воздушному бою, писал он, а как? Желательно, чтобы господин генерал-майор лично провел несколько занятий с лучшими пилотами, поделился с ними своим многократно превосходящим боевым опытом, а уж они потом будут гонять всю остальную ораву…
Я три раза перечитал депешу, пытаясь понять — он что, издевается? Вроде это совершено не в его стиле. Похоже, он просто не принял в расчет арифметику — опыт пилотов равен нулю, мой его во много раз превосходит — то есть равен тому же нулю, умноженному на любую цифру! Что, между прочим, полностью соответствовало истине… Михаил же искренне считал, что если что-то не получается — достаточно просто надавить на инженера Найденова, чтобы тот прилетел и показал, как надо. Ладно, что уж тут делать, заодно и сам подучусь, только не помешает еще разок Покрышкина перечитать. Не получилось бы, однако, неудобно — я-то на «Бобике» летал только при его испытаниях, это всего восемь часов, а Полозов уже имеет налет под сотню, да и остальная шестерка пилотов первого выпуска от него почти не отстает. Правда, козырь у меня все-же был — «Бобик» и по техническим характеристикам, и по поведению в воздухе был очень близок к ЯК-18, а уж с этой машиной я был давно на «ты». Однако они все молодые, им и семикратные перегрузки не предел, а я от пяти «же» так и норовлю сознание потерять… Ладно, как-нибудь выкрутимся.
Выкручиваться я начал с организации занятий. Первой темой были атаки «Пересвета» — в одиночку, двойкой, в одиночку против двух, двойкой против двух… Подлетая с разных ракурсов к этим неповоротливым машинам, я за два дня полностью слился с «Бобиком». Ну и методику я принял обычную для случая, когда педагог рубит в предмете ненамного лучше ученика. Сначала — а покажите, как вы это собираетесь делать. Потом — разбор, что не так, а уж потом я, учитывая неудачный опыт курсантов, подлетал и делал более или менее как надо. Азы ситуации «истребитель против истребителя» я показывал курсантам на основе постулата Покрышкина «хозяин высоты — хозяин боя». Забравшись повыше, я пикировал оттуда на противника и в результате к моменту выхода на дистанцию огня имел почти двойное преимущество в скорости. В этой ситуации попытки уйти от меня на вертикаль были обречены — я легко догонял теряющего остатки скорости противника. Уход виражом у курсантов тоже не получался — они сворачивали слишком рано, давая мне возможность две, а то и три секунды держать их в прицеле. Наконец Полозов догадался переворотом через крыло делать полупетлю вниз.