К этим отзывам присоединились и высокие армейские чины из Главного политуправления Советской Армии, пообещавшие «стереть создателей этой стряпни в порошок». Правда, чуть позже, именно из ГЛАВПУРа и пришла помощь картине. Едва их начальник отправился в длительную служебную командировку, его место занял прогрессивный контр-адмирал, который затребовал фильм к себе. Во время сеанса он искренне хохотал над сюжетом и в конце концов изрек: «Отличный фильм! Надо показывать».
Так картина все-таки попала на экран, но ее прокатная судьба была печальной. Премьерный показ фильма в Доме кино был запрещен, и Б. Окуджаве с трудом удалось пристроить картину в Дом литераторов. Было отпечатано всего две (!) афиши. 21 августа 1967 года премьера состоялась и вызвала бурю восторга у зрителей. Но даже после такого приема отношение чиновников к фильму не изменилось. Было приказано отпечатать минимальное количество копий и пустить их малым экраном, в основном в провинции. В том году картину удалось посмотреть 24,6 млн. зрителей.
Между тем в момент выхода, фильма на экран Даль уже снимался в очередной картине, которая упрочила его популярность среди зрителей. Речь идет о фильме режиссера Н. Бирмана «Хроника пикирующего бомбардировщика», в котором Олег сыграл роль летчика Евгения Соболевского. Созданный актером образ умного и обаятельного парня, придумавшего фирменный ликер под названием «шасси» (после выхода фильма на экран тогдашняя молодежь только так и называла крепкие напитки), пришелся по душе зрителям. О. Даль превратился в одного из самых популярных актеров советского кино.
Вообще стоит отметить, что конец 60-х годов стал удачным временем для Олега Даля. После нескольких лет творческих и личных неурядиц все у него стало складываться более-менее удачно. В театре «Современник», куда он вернулся после долгого перерыва, он получил первую значительную роль — Васьки Пепла в «На дне» М. Горького (премьера спектакля состоялась в 1968 году).
В кино ему все чаще стали предлагать свое сотрудничество известные режиссеры. Так, в 1968–1969 годах он попал сразу к двум корифеям советского кино: Надежде Кошеверовой и Григорию Козинцеву.
Н. Кошеверова вспоминает: «Моя первая встреча с Олегом Далем произошла во время работы над фильмом «Каин XVIII» в 1962 году. Второй режиссер А. Тубеншляк как-то сказала мне: «Есть удивительный молодой человек, не то на втором курсе института, не то на третьем, но который, во всяком случае, еще учится». И действительно, я увидела очень смешного молодого человека, который прелестно делал пробу. Но потом оказалось, что его не отпускают из института, и, к сожалению, в этой картине он не снимался.