Так и решили воины, осматривая нас десять минут назад. Едут сельские хлопцы по своим делам, и ладно. Патруль не нашел ничего интересного и подозрительного и поскакал дальше.
«Едем как ни в чем не бывало. Три человека из двадцатого века и из другого мира по средневековой стране. Сам факт такого сочетания невероятен, но мы не обращаем на него внимания. И не только я – старый скиталец, но и мои друзья, не так давно с сомнением слушавшие о чужих мирах и моих прогулках по ним. Нет, поначалу у них наличествовал весь набор офигевшего новичка. Периметр! Другой мир! Люди! Рыцари, доспехи, неведомые страны!..
Но подобное оцепенение и изумление я быстро снял. Как снимают любое удивление и заторможенность. Загрузил их работой по самые не балуйся. Тренировка прохода, проход Периметра, опять проход, еще один. А там, в другом мире, – поиск, разведка, схватка за добычу, и вновь – проход, поиск, разведка… И парни привыкли. Забыли о чудесах и странностях. А как не забудешь, когда бегаешь по коридорам проклятого Периметра до потемнения в глазах, до тошноты, до отвращения. И по Мирам скачешь отнюдь не в темпе больной черепахи.
Когда дело дошло до усталости, до равнодушия к чудесам других миров, до отупения и пофигизма к его выкрутасам, все стало восприниматься нормально. То есть спокойно, с пониманием. И сейчас факт вояжа по Аберену не вызывает никаких особых эмоций, кроме вполне понятного интереса.
Средние века? Ладно. Короли, принцы, рыцари, мечи и топоры? Хрен с ними. Доехать бы побыстрее, взять искомое и скорее домой. А что катим по всему этому феодальному великолепию с «калашами» и «стечкиными», так это ерунда. Давно привычное состояние…»
Вообще-то само привыкание к факту существования иных миров говорит о том, что в нашей психике произошли изменения. Довольно заметные. Сознание как бы расширилось, позволило вместить в себя то, что раньше просто не могло быть воспринятым.
Почему-то такое изменение мне казалось очень важным для нашего дальнейшего существования. Не знаю, чем объяснить эту догадку, но… я чувствовал. И этому смутному чувству доверял…
Мы до того привыкли к тихому и спокойному путешествию по стране, что ослабили внимание и слегка утратили привычную бдительность. Поэтому когда очередное село нас встретило странной тишиной и безлюдностью, мы не придали этому особого значения. И только громкий женский крик и звон клинков заставили нас насторожиться и приготовить оружие.
А потом конь вынес телегу к небольшой площадке перед постоялым двором, и перед нашими глазами возникла страшная картина погрома.