– Я просто не думаю…
– Ну пожалуйста!
– О’кей, – улыбнулся я, устраиваясь на кровати более основательно и прислонившись к спинке.
– Я нашла неплохую квартиру. В Тардео. Я знаю, ты любишь Тардео. Я тоже люблю. И я уверена, что квартира тебе понравится, потому что мы оба любим такое жилье. И вообще, Лин, я хочу сказать, что нам с тобой нравятся одни и те вещи. У нас много общего. Мы оба отказались от наркоты. А это не хрен собачий, ты сам знаешь. Это немногим удается. Но у нас с тобой это получилось – и у тебя, и у меня – и это потому, что мы с тобой похожи. Нам с тобой будет хорошо, Лин. Мы будем… хорошо жить.
– Видишь ли, Лиза… я не могу утверждать, что бросил наркотики.
– Ты бросил, Лин.
– Я не уверен, что никогда больше не притронусь к ним.
– Но тем более важно, чтобы кто-то был рядом, как ты не понимаешь? – умоляюще произнесла она, чуть не плача. – Я удержу тебя от них. Насчет себя я уверена, я их ненавижу. Если мы будем вместе, то будем присматривать друг за другом, вместе работать в Болливуде, вместе отдыхать.
– Понимаешь, есть обстоятельства…
– Если ты беспокоишься насчет австралийской полиции, то мы можем уехать куда-нибудь, где они тебя не найдут.
– Кто сказал тебе об этом? – спросил я, сохраняя непроницаемое выражение лица.
– Карла, – ответила она спокойно. – И тогда же она наказала мне заботиться о тебе.
– Карла велела тебе заботиться обо мне?
– Да.
– Когда?
– Давно уже. Я спросила ее как-то насчет тебя – как она к тебе относится и каковы ее планы в отношении тебя.
– Почему?
– Что «почему»?
– Почему ты спросила об этом? – произнес я медленно, накрыв ее руку своей.
– Потому что я влюбилась в тебя, дурак! – объяснила она, встретившись со мной взглядом и тут же отведя его. – Я и с Абдуллой-то сблизилась только для того, чтобы заставить тебя ревновать или, по крайней мере, заинтересоваться мной. И потом, он был твоим другом, и так я могла чаще видеться с тобой.
– О господи! – вздохнул я. – Прости меня, Лиза.
– Ты имеешь в виду Карлу? – спросила она, наблюдая за тем, как трепещут на ветру занавески. – Ты все еще влюблен в нее?
– Нет.
– Но все еще любишь.
– Да.
– А… как насчет меня?
Я не ответил ей, потому что не хотел, чтобы она знала правду. Я и сам не хотел знать ее. Тишина сгущалась и разбухала, я уже кожей ощущал, как она наваливается на меня.
– У меня есть друг, скульптор, – сказала она наконец. – Его зовут Джейсон. Ты знаешь его?
– Нет, не помню, чтобы мы встречались.
– Он англичанин, и у него типично английский взгляд на вещи, не такой, как у нас – американцев, я имею в виду. У него большая студия в Джуху. Я иногда бываю там.