После мне подсказали, задним числом, множество способов спасения мокасин.
Но все это было потом, а тогда я во весь опор мчался в одних носках к деревне, и мое появление в доме Брагина вызвало всеобщий переполох.
— Патроны где?—заорал я Моргунову.
— В рюкзаке, в кармане,— перепугано ответил он. Выдернув пачку патронов, я выскочил во двор, вернулся обратно, сунул ноги в рабочие валенки Брагина и побежал вершить суд. Сзади меня спешили с ружьями в руках Сергей и Димка. Со стороны можно было, наверно, подумать, что сейчас" на заснеженных полях Милой Девицы вспыхнет бой. Но я-то знал, кто противник, а вот Брагин и Моргунов, надо полагать, изрядно попортили себе нервы в догадках. Я не добежал до собак метров двести—не хватило сил. Кололо в боку, не хватало воздуха, казалось, сердце вот-вот разорвется в груди. Псы уже почувствовали неладное и настороженно смотрели на меня. Трусящимися руками, я разорвал пачку и, роняя патроны на снег, зарядил магазин. Рыжий пес стоял первым, нагло подняв хвост.
— Ну, держись, образина!— процедил я.
После выстрела его словно пружиной подбросило в воздух, он развернулся и огласил окрестность паническим визгом. Я хорошо видел, как пуля вырвала из него клок шерсти и удивился живучести пса, улепетывавшего во все лопатки.
«Я вас научу уважать человека!»—продолжал кипеть я. посылая заряд за зарядом вслед бродячим негодяям. Пули взрывали возле собак фонтаны земли и снега, и свора, обезумев от страха, шарахалась из стороны в сторону, пока не рассыпалась по полю и не скрылась из вида.
— Победа!—услышал я за спиной запыхавшийся голос. Позади стояли Димка и Брагин и таращились на меня.
— Зевс!.. Скорострельный бог-громовержец!..—продолжал выдыхать Димка.
Я ничего не ответил и пошел по дороге. На месте моей последней встречи с собаками валялось то, что когда-то называлось моими торбасами. И еще там валялся кусок рыжего хвоста главаря банды.
Позже Дуся, со свойственной женщинам практической сметкой, произвела любопытные подсчеты. Оказалось, что стоимости мокасин, бинокля и премий за мышей хватило бы на покупку в селе по меньшей мере пяти шкур лисиц. Мы никогда не стремились получить от охоты доход, но на этот раз я подумал, что для начала издержки все-таки велики.
Легкомысленно назначенная Димкой премия за живую мышь неожиданно обернулась для нас ощутимым расходом. Часа через два после того, как мы вернулись с поля, заявился домой раскрасневшийся Санька с компанией.
— Дядя Дима, улов притаранили!— оповестил он.
— Ну, молодцы! А я уж думал, куда вы запропастились?— обрадовался Димка.— Сколько добыли, Саня?