— А вас как зовут?
Никакого ответа.
Странно.
Мы шли. Он по-прежнему держал меня за запястье, моя рука была напряжена — ничего общего с будущими любовниками, которые прогуливаются по тротуару, заигрывая друг с другом. Он вел меня, уверенный в том, что я не буду сопротивляться — вот и все.
Его обручальное кольцо впивалось мне в руку. Значит, он женат?
Внезапно он остановился и выпустил мою руку. Она болела. Я стала растирать ее, и он улыбнулся.
Теперь, когда наши тела не соприкасались, вдали от толпы, стоя под одним из тех деревьев, которые каким-то чудом растут среди асфальта, мы, возможно, могли бы поговорить?
Я повторила: «Как вас зовут?»
Он словно не услышал. Он сказал:
— Если мужчина не видел женщину так долго, это еще не значит, что он не думал о ней...
Это были первые слова, которые я от него услышала.
— Вы думали обо мне?
Он не ответил.
Он изучал меня. Мужчины хорошо умеют молчать, но не могут помешать своим глазам говорить. Его глаза действовали на меня сильнее любых слов.
И вот я сказала ему то, что он хотел услышать: что я живу недалеко отсюда, и другие, гораздо более рискованные вещи. Я назвала свою фамилию и адрес, а также номера телефонов — городского и мобильного. Я сказала ему все. Предоставила все возможности отыскать меня.
Он не удивился — я всего лишь ответила на его немой вопрос. Резким движением вскинул руку, едва не задев меня по лицу, и быстро взглянул на часы.
Он что, собирается пойти ко мне?
Ни единого слова. Он лишь едва заметно покачал головой в знак отрицания. Он отклонял приглашение, которого добился.
Он мог хотя бы соблюсти приличия — например, сказать, что сожалеет, но вынужден удалиться; что он часто думал обо мне, целыми днями напролет; что искал меня во всех парках, на всех улицах, что выкрикивал бы мое имя с Эйфелевой башни, если бы только его знал. Он мог бы сказать, что однажды потерял меня в этом городе, но больше никогда не потеряет. Но для этого ему пришлось бы прибегнуть к словам, составить одну-две фразы. Заговорить!
Он сказал только:
— Завтра.
— Завтра?
Я даже не была уверена, что правильно расслышала — так тихо он говорил.
Я уже собиралась добавить: «До завтра еще далеко», но он помешал мне, приложив указательный палец к моим губам:
— Тс-с...
— Что это значит?
— Просто «тс-с».
— Но почему?..
Я сделала еще одну попытку:
— Скажите хотя бы, вы любите шоколад?
Почему я задала ему этот дурацкий вопрос? Потому что он собирался уходить, а мне хотелось его удержать.
Он улыбнулся и повторил:
— Тс-с...
Это значит — молчание?
Итак, пароль был произнесен.