— Ну, ребята, утро вечера мудренее, не будем экономить, хватит на сегодня, намучились, — сказал Антон.
Повторять не пришлось.
Вместе с туманом и темнотой вышли на ночную охоту комары, их трубный звон зазвучал отовсюду. Ежесекундно раздавалось хлопанье ладонями по шее, по ногам, по лицу.
— Хм, местечко здесь как будто сыроватое, — заметил Валька Ярыгин.
— Чего ты хочешь, тут же все готово для пловцов, а эти люди уважают влагу во всех видах, — серьезно ответил Смородинцев.
— Все это мелочи быстротекущей жизни. Давайте-ка лучше разберемся с деньгами, — сказал Антон. Он расстелил наволочку, и все, у кого были какие деньги, высыпали их на нее. Кучка получилась весьма скромная. Разделив ее на пять частей, самбисты принялись считать деньги.
Пловцу, который скромно сидел в сторонке, показалось, что он неожиданно перенесся на много веков назад — в эпоху Робин Гуда: ночь, в глухом лесу, далеко от дорог горит на поляне костер, его скачущее пламя выхватывает из темноты то по одному, то всех сразу здоровенных молодцев, устроившихся вокруг горки денег и неумело подсчитывающих свои богатства. Ему представилось даже, что у опушки пасутся их верные кони, готовые унести удалых разбойников по первому тревожному сигналу гнусавого охотничьего рога…
— Итак, шестьдесят утонуло, восемьдесят четыре осталось, — подытожил Антон. — Из них сразу вычитаем девять рублей на обратную дорогу, остается семьдесят пять рублей, делим на тридцать дней — два с полтиной, или пятьдесят копеек ежедневно на нос. Вполне достаточно на хлеб, молоко и всяческий приварок.
— Ба! — воскликнул Валька. — Еще есть деньги!
— Где?
— Мы Глебу давали на катер?
— Давали.
— А он заплатил капитану?
— Нет.
— Постойте, а может быть, заплатил? Перебрали в памяти весь день: нет, не платил.
— Ну, тем лучше.
— А почему же он не отдал нам деньги? — спросил Кирилл.
— Забыл, должно быть. Видишь, какой день суматошный. Завтра отдаст.
— Ну, ребята, спать!
Расстелив на полу сложенную вчетверо брезентовую покрышку, самбисты улеглись.
— Нет, не нравится мне так, — вздохнув, сказал Кирилл Антону.
— Что, комары?
— Нет, все как-то не так. Неразбериха. Завтра не начнем занятий.
— Обстоятельства такие.
— Нет. Мы тоже виноваты.
Антон вздохнул и ничего не ответил. Прошло ровно двадцать четыре часа с того момента, как они сели в поезд. И был день первый…