Тамара оторопело хлопала глазами.
— Поясняю для тех, кто не уследил за метафорой, — вздохнул Влад. — Чего ты этим добьешься?
— Районный их всех теперь проверяет, — буркнула Тамара, — с Деньком тоже беседовал.
— Превосходно. Так чего ты хочешь от меня?
— Не нашли «особенностей», — продолжала она. — Спасибо, хватило мне… «Жена „этого“, небось и сама ведьма…» Знаю я, как люди шептались. Чтоб и про Деньку тоже?
— Так не нашли ничего, что ты паникуешь? Все, радуйся.
— Все равно! — упрямо тряхнула челкой Тамара. — Подозрения…
— Тома, — мягко сказал Владислав, — как ты думаешь, меня канонизируют?
— Вижу, я зря пришла!
Тамара вскочила, Влад удержал ее за плечо:
— Сиди. Мне хочется поговорить с тобой о возвышенном. Как я помню из школьных уроков, смирение — великая добродетель. Я уже полчаса как добродетелен, прямо святейший святой. Сижу и слушаю всякую белиберду, вместо того чтоб провести субботний день так, как полагается законопослушному гражданину — в неге и праздности. Ты меня за дурака держишь или просто так врешь?
Тамара, красная как рак, уже готова была обвинить его во всех грехах, но Влад, которому этот спектакль порядком надоел, не дал ей раскрыть рта и ударил в лоб:
— Ты не подозреваешь. Ты знаешь.
Она умела красиво плакать. Пустить крупную слезу по щеке, взглянуть в самую душу очами, наполненными прозрачной горькой влагой. На мужчин действовало безотказно. Даже на тех, кто давно знал этот трюк. Но сейчас Тамара не красовалась. Она просто разревелась как обиженная девочка. Или смертельно уставшая, издерганная баба.
Борясь с желанием ее утешить, Влад безжалостно продолжал:
— Ты замужем была за магом. Да и до того… водила знакомства. Раз такую тревогу подняла, то наверняка знаешь…
Тамара заходилась в плаче. Нос покраснел, на лбу тоже красные пятна. Тушь текла черными ручьями и предательски разъедала глаза. Тамара принялась по-детски их тереть. По лицу потянулись серые полосы.
Владислав вздохнул. Налил ей стакан холодной воды, сунул в мокрую ладонь. Выдал чистое полотенце, отправил в ванную. Всхлипнув, Тамара покорно отправилась умываться.
Подумав, достал бутылку коньяка и пузатую рюмочку. Валерьянки в доме Влад не держал, а пригодилась бы. Тамара по дороге цапнула в прихожей сумку и, похоже, не собиралась выходить, не приведя себя в боевую форму. Он не стал мешать.
…Как же она была хороша той безумной осенью, когда они стояли в городке со смешным названием Канавин. Дни выдались чистые и ясные, небо синело глубокой лазурью, а на ее фоне золотились роскошные клены. В офицерском клубе устраивали танцы, концерты, любительские спектакли. И казалось, что война далеко-далеко.