Значит, сейчас уже часа три, как минимум. В районе трех часов мой желудок неизменно начинает бастовать. Именно в это время в течение многих лет я возвращался домой из школы и разогревал заготовленный Ма с утра «горячий паек».
Вот что я сейчас сделаю, решил я, поднимаясь со ступенек.
Плюну-ка я на все – и на пакет, который никак не могу передать по назначению, и на выход, который никак не могу отыскать. А пойду я в столовку, чьи запахи разносились по всему первому этажу, и восполню затраченную за последние три часа энергию в пределах имеющейся у меня при себе суммы. Кстати, надо УТОЧНИТЬ, чем мы располагаем…
Пятнадцать… двадцать… Ого! Целых тридцать юмов наличной мелочью! Да этого не только на обед, но и на УЖИН хватит! Правда, плакали тогда горькими слезами «Сказки для взрослых», на которые я давно уже положил глаз в «Букинисте» и которые намеревался выкупить сегодня после работы. Ладно, стрясли. Будем надеяться, что никуда от нас эта книженция не денется, тем более что дураков, готовых тратить денежки на такую древность, уже почти не осталось. А сейчас надобно обслуживать более насущные потребности молодого и весьма прожорливого организма…
Я схватил сумку в охапку и устремился по ступенькам вниз.
Рысцой обежав весь этаж по кругу (хотя на самом деле это был, скорее, ломаный многоугольник), я вернулся туда, откуда начал свои странствия. То есть к лифтовому холлу.
Никаких следов столовой. Более того, вместе с ней канули в небытие и общепитовские запахи. Неужели, пока я лазил по пыльным лестницам, обед успел закончиться и столовая закрылась?
И неужели персонал тут дисциплинирован до такого безобразия, что минута в минуту соблюдает распорядок дня? Разве среди этих роботов нет ни одного живого человека, который мог бы засидеться, смакуя третий стакан компота с булочкой в почти домашней атмосфере, создаваемой запахом пригорелого мяса и звоном посуды на кухне? Ведь невозможно себе представить, что ровно в три ноль-ноль все принимавшие пищу судорожно вскакивают и, дожевывая на ходу, кидаются к выходу, чтобы в три ноль пять сидеть на рабочем месте!..
Даже если это так, то это не учреждение вовсе, а настоящий концлагерь! Под девизом «Орднунг юбер аллее». А опоздавших в конце рабочего дня, должно быть, отводят к той стене, которая имеется в самом низу лестницы, и расстреливают в упор из «шмайсеров» во имя этого самого «порядка, который превыше всего».
Я сглотнул слюну. Есть хотелось все больше. Желудок окончательно сорвался с цепи и урчал непрестанно, как водопроводная труба, в которую попал воздух.