Ведь, возможно, их очень легко приготовить. Он мог бы научиться, и тогда ему никто больше не будет нужен. Никогда.
Через два часа он старался проглотить кусок пиццы, которая на вкус напоминала уголь вперемешку с морскими водорослями.
Тернер в отчаянии встал из-за стола и натянул шляпу. Ему ничего не оставалось, как съездить в Джордан и поужинать там.
Как только он выехал на дорогу, то неожиданно понял, что бежит из своего собственного дома от тишины.
— Держись, Тернер, — сказал он себе.
Если он даже и надеялся, что кто-то составит ему компанию, его ждало разочарование. В кафе в Джордане не было ни души, даже Ma Бэйкер не работала в свою обычную смену. Тернер постарался поужинать как можно быстрее.
Он приехал домой и услышал телефонные звонки.
Раньше Тернер мог точно сказать, что звонит Эбби, а теперь это могла быть Мария, или друг Шейлы, или ее мать, или даже она сама.
Он взял трубку.
— Это Ники.
— Привет, приятель, — тепло разлилось в его груди, когда он услышал голос малыша.
— Звоню, чтобы пожелать тебе спокойной ночи.
— Мне? — удивленно спросил он.
— Тебе, — настаивал Ники. — Спокойной ночи, дядя Тернер.
— Спокойной ночи, Ники, — выговорил он, с трудом проглотив комок в горле.
Ники повесил трубку.
— Глупец, — вслух сказал Тернер. Он не плакал с восьми лет, когда проиграл свое первое состязание в укрощении баранов.
Он не плакал, когда погибли родители.
Глупо начинать сейчас. Все это ни к чему. Он отправился в холл и вошел в свою спальню, разделся и забрался под простыни. Он был свободен и мог спать абсолютно обнаженным. Он мог даже разговаривать с самим собой.
Простыни впитали запах ее волос. Тернер зарылся лицом в подушку.
— Глупец, — снова повторил он.
Он лежал на огромной кровати, по которой так тосковал все эти дни. Ни звука не раздавалось в доме.
Но когда настало утро, Тернер чувствовал себя так, будто ночью не сомкнул глаз.
Он мечтал о том дне, когда они вернутся.
Тернер сидел за кухонным столом. Сегодня он ужасно себя чувствовал, казалось, будто он целый день боролся с брахманскими быками, а потом всю ночь пил пиво. У кофе был отвратительный вкус, а овсяные хлопья напоминали сухие опилки.
Тернер вдруг подумал, что его дом слишком мал. Если бы у него был дом побольше, то он мог бы спокойно спать в своей постели, когда приезжали гости. Ему не пришлось бы бегать с места на место, а потом до утра не спать от запаха чужого шампуня, которым пропахли его простыни.
Эбби тоже иногда говорила, что дом слишком мал.
На самом деле не составило бы особого труда сломать стену и увеличить площадь дома на несколько футов. Он набросал неуклюжий чертеж на бумажной салфетке.