Иногда было трудно уследить за развитием мысли и уловить смысл слов Сета. Идеи и образы в его голове стремились одновременно выплеснуться наружу. Создавалось впечатление, что, высказываясь перед ней вслух, Сет пытается разобраться в собственной сумасшедшей логике. Казалось, портье измучен до предела. После того как он осушил третью пинту, Эйприл предложила пойти куда-нибудь перекусить, опасаясь, что иначе он напьется в стельку и не сможет рассказать ничего путного.
За обедом она выберет подходящий момент, чтобы расспросить о Баррингтон-хаус и шестнадцатой квартире. Сет делался все более словоохотливым и отчаянно пытался произвести на нее впечатление. Еще немного, и она вытянет из него, что он видел, что знает и что сделал.
Должно быть, прошла вечность с тех пор, когда Сет в последний раз общался с женщиной. Эйприл видела, какими глазами он смотрит на нее, и ей становилось неловко. Теперь речь уже не шла о том, чтобы вызвать доверие к себе, а скорее о том, чтобы справиться с последствиями. Однако в маленьком индийском ресторанчике, куда он привел ее, настроение Сета внезапно переменилось. После того как они сделали заказ, что-то за окном как будто привлекло его внимание. Эйприл повернула голову, следя за его взглядом, но не увидела ничего, кроме обычной пестрой толпы, заполняющей улицы города, который не в состоянии постоять спокойно хотя бы минутку.
— Кто там? Ваш знакомый? — спросила она.
Он был тут, стоял в переулке прямо напротив окна ресторана, где сидели они.
Силуэт соткался из мутных теней и оранжевого света окон соседнего бара. Руки в карманах, овальный зев капюшона развернут в их сторону — выжидает. Мальчик на короткий миг исчез, когда по улице прокатил девятнадцатый автобус, но затем снова появился.
— Баррингтон-хаус, — услышал Сет слова Эйприл, которые как будто послужили сигналом фигуре в капюшоне, чтобы явиться и нарушить их уединение.
И вот теперь Эйприл смотрела в ту же сторону. В темноту за окном, которая быстро сгущалась и смазывала детали: кирпичи сливались с бетоном, машины — с асфальтом, мелькающие ноги и блекнущие краски исчезали в мутных лондонских сумерках. И каким бы острым ни был взгляд этих прекрасных глаз, Сет уже понимал, что Эйприл не сумеет увидеть его соглядатая. Выжидая и наблюдая, тот являлся к нему. К нему одному.
— Кто там? Ваш знакомый?
Сет покачал головой, его лицо совсем побелело, хотя он и так обычно был бледен.
— Нет. Просто показалось.
Сет снова обратил свое внимание на Эйприл, но никак не мог сосредоточиться на ее словах: взгляд постоянно обращался на улицу за окном, на то, что так внезапно отвлекло его от нее.