— И холодно, — пробормотал он.
Ребенок снова пожал плечами. Один из сорванцов, что гуляют допоздна, называют старших по имени, дома не бывают, звонят в дверь, когда семейство усаживается за стол, и глядят пустыми глазами на тех, кто на них орет. Сет чувствовал в этом юнце что-то жесткое и нечувствительное, но не низменное, не злобное, не преступное. Мальчик просто потерян, но не сетует на свое положение и не жалеет себя.
— Значит, твои родители в пабе? — поинтересовался Сет и немедленно понял, насколько глупо и подозрительно прозвучал вопрос.
Примерно так, наверное, говорят седовласые старички, высунувшись из уютной машины и похлопывая по пассажирскому сиденью, когда приглашают чужого ребенка прокатиться. Сету вовсе не хотелось, чтобы мальчик принял его за педофила.
Тот отрицательно помотал головой, после чего осмотрел улицу. Было что-то безнадежное в том, как он окинул взглядом дорогу.
— Тебе лучше пойти домой, там тепло. Можно посмотреть телевизор. — Что бы еще придумать, чтобы установить контакт? — К чему болтаться по улице? В такой-то дождь.
Нет ответа. Сет подумал, не дать ли парнишке денег на сладости или сигареты, но вспомнил, что наличных не осталось. Сет вздохнул и развернулся, чтобы уйти.
— Бывало и похуже.
— Ты хотя бы встань под крыльцо, промокнешь же до костей.
— Отстань от меня.
— Твоя мать вряд ли обрадуется, если ты схватишь воспаление легких.
— У меня нет матери.
— Нет матери? Ну, тогда отец.
— Оставь меня в покое, приятель.
Может, он всем так говорит, чтобы завоевать сочувствие?
— В любом случае лучше отправляйся домой. Ночь для прогулок неподходящая.
По улице шли две девушки без плащей, со светлыми волосами, собранными на затылке, и Сет подумал, смогут ли дождевые капли просочиться сквозь такую тугую прическу. Когда волосы так затянуты, они сами по себе кажутся мокрыми. На девушках были спортивные туфли на босу ногу, плотные черные трико и мешковатые куртки, на груди которых красовался логотип фирмы «Рибок». Они курили одну сигарету на двоих. Девушка повыше сжимала в унизанных кольцами пальцах бутылку коктейля «Бакарди бризер». Обе уставились на Сета и захихикали. В их веснушчатых лицах угадывалось что-то собачье — влажное, сопящее.
— Что ж ты сам тогда шатаешься по улицам? — спросила, подражая его тону, та, у которой на веках были густые зеленые тени.
— Что?
— Вам лучше бы последовать собственному совету, мистер, — подхватила вторая, с бутылкой.
— Я не с вами разговариваю.
Девушки притормозили.
— А с кем же?
— Брось, Шелл, — захихикала ее подружка.
— Вот с ним. — Сет кивнул на мальчика в капюшоне.