Всего я насчитал 164 ступеньки, если принимать каждую по 15 сантиметров, то в сумме я опустился на 24 метра под землю, не считая того, что и сам кабинет был в подвале.
Лестница оканчивалась площадкой, выложенной из кирпича. Только пол, насколько я мог судить, был бетонный. Дальняя стена оканчивалась все той же гермодверью, что и странный подвал в элеваторе. Нащупав затвор, я прислушался. Стояла полная тишина. Значит, наверху мой разгром еще не заметили.
***
Затвор мягко закрылся, плотно прикрывая дверь. За дверью оказался еще один тоннель. Коммуникатор утверждал, что он идет точно на запад, и если спроецировать это на карту, то в сторону остальных трех корпусов.
Есть у студентов такая байка, особенно она популярна зимой, когда по морозу приходится бежать две остановки из одного корпуса в другой. Так вот, сказано в этой байке, что все четыре корпуса соединены под землей тоннелем, но закрыт он, поскольку является частью коммуникаций секретных бомбоубежищ.
Если бы я мог бежать в полной темноте, то обязательно бы так и поступил, но напороться на ступеньку или того хуже на стену мне не хотелось. Я понял, что поступил правильно, когда ощупывая стены то слева, то справа, наткнулся на еще одну лестницу, оканчивавшуюся еще одними воротами.
Уж не знаю, против чего они служили, от чего защищали, но даже при неярком свете от дисплея коммуникатора выглядели они очень внушительно. Что-то подобное я видел только в кино. Огромная круглая дверь, со сложной траекторией открывания.
Я так и не разобрался, как же ее все-таки открыть. Сквозь щель открываемых ворот прорезался свет, заставивший меня прикрыть глаза. После чего мне довольно сильно ударили по голове и все вокруг куда-то уплыло.
***
Сознание возвращалось медленно и неохотно. Где-то кто-то разговаривал, но о чем я понять не мог. Я попытался перевернуться, но меня тут же вырвало какой-то желчью. Я посмотрел на идеально белые плитки пола, перевел взгляд на содержимое своего желудка и меня опять замутило. А потом пришел страх. Страх не поддающийся никаким психологическим приемам, страх животного пойманного охотником, но по какой-то причине пока живого.
— Очнулся?
Голос по-стариковски мягким.
Не открывая глаз, я не то сказал, не то выдохнул.
— Не плохо они тебя отделали, могли бы и погуманнее
Я опять согласился.
— Ну, да и ты Венечка молодец, чего же опять-то полез сюда. Охрана у нас шутить не любит, твой друг в прошлый раз этого не понял, вот и лежит теперь в землице.
Теперь я ничего не ответил. Да и что тут можно сказать.
Через минуту старик добавил.