Еще больше он развеселился, когда монахи приспустили свои одеяния и начали рисовать защитные талисманы друг на друге. Хиротаро было неловко перед отшельниками, но поскольку он был единственным зрителем помимо господина Ивая, то ему приходилось выслушивать его шутливые замечания, которые тот с абсолютно бесстрастным лицом шептал ему на ухо.
– Спорим, что им щекотно, – бормотал господин Ивая. – Просто они виду не подают. За те деньги, что они у меня потребовали, я бы тоже согласился, чтобы меня так разрисовали.
Масахиро, который лежал на циновках и терпеливо ждал, когда злые духи покинут наконец его тело, время от времени бросал в сторону Хиротаро и своего отца яростные взгляды, но господин Ивая не унимался. Он шепотом объяснил, что один из монахов собирается покинуть свое тело, чтобы войти в мир духов и как следует отмутузить тамошний сброд. Господин Ивая так и выразился: «отмутузить тамошний сброд». Хиротаро при этих словах едва не прыснул от смеха, но все-таки сумел удержаться. С одной стороны, его очень смешили замечания господина Ивая, но, с другой стороны, ему было искренне жаль своего друга. Масахиро на самом деле верил в могущество монахов-отшельников.
Когда один из них начал окружать другого разноцветными флажками, господин Ивая снова склонился к уху своего ученика.
– Флажки нужны, чтобы пустое тело не убежало без своего хозяина, – шепнул он. – В противном случае нам придется ловить его по всему дому.
Хиротаро скривился, чтобы скрыть непроизвольную улыбку, и в этот момент Масахиро посмотрел на него. Приняв гримасу своего друга за издевательство над собой, он погрозил ему кулаком, но господин Ивая продолжал шептать, и Хиротаро все трудней было сдерживаться.
– Знаешь, зачем ему нужен мешок? Я думаю, он собирается принести нам оттуда подарки. Как думаешь, можно ему заказать что-нибудь? Ты что хочешь? Я бы не отказался от маленького чертенка. Посадим его в магазине, пусть продает табак. Или твой отец будет против?
Хиротаро уже закрывал рот ладошкой, а монах, который собирался отправиться в мир духов, сердито косился на них, подвязывая к поясу огромный пустой мешок. Затем он взял в руки зонтик, раскрыл его и забрался на стол.
Очевидно, такого поворота событий не ожидал даже господин Ивая. Во всяком случае, он наконец замолчал и в настоящем уже удивлении смотрел на монаха с зонтиком.
Тот сделал несколько жестов кистями рук, сопровождая их странными и не связанными между собой словами, а затем вдруг прыгнул со стола. Приземлившись точно в центр очерченного флажками круга, он закрыл глаза и замер, как будто окаменел.