Хиротаро осторожно выглянул из пыльных зарослей и, щурясь от солнца, долго смотрел вслед убегавшему в сторону станции пацану. Когда тот исчез, он выбрался из кустов и направился к темневшему на ближних подсопках лесу.
Укрывшись в тени деревьев, Хиротаро еще несколько минут наблюдал за жаворонками, которые один за другим взмывали над степью, а затем вынул из котомки тетрадь с огрызком карандаша и нарисовал похожий на очки мост.
«Мэганэ-баси», – написал он рядом с рисунком. Потом покачал головой и улыбнулся.
Сыновья, для которых он вел свою запрещенную лагерным начальством тетрадь, видели этот мост каждый день. Выходило, что Хиротаро нарисовал его не для них, а для самого себя.
Он еще секунду помедлил, размышляя – не зачеркнуть ли ему рисунок, но в конце концов все же оставил его и продолжил рассказ об истории своей семьи чуть ниже:
«Источником невиданного богатства нашего спасенного предка послужил табак. После разгрома христианства курение на несколько десятков лет в Японии было запрещено, однако ни штрафы, ни конфискации занятых под табаком земель оказались не в силах заставить людей отвернуться от вредной, но вместе с тем приятной привычки. Уцелевший после резни Миянага заработал свое состояние на выращивании табака для кисэру – маленьких трубок с очень длинным мундштуком. Трубки эти были настолько крохотными, что табака в них хватало лишь на две-три затяжки. Будь они повместительней, в Нагасаки, очевидно, появилось бы гораздо больше новых домов – этот Миянага не скупился во время строительства. Однако кисэру были ровно такими, какими их создал японский вкус, а сигареты, заработать на которых можно было бы гораздо больше, стали продаваться в Японии лишь два века спустя – после того как эскадра американского коммодора Перри подошла к Окинаве…»
Хиротаро хотел написать еще что-нибудь об американцах и о том, как они под угрозой пушек вынудили японское правительство открыть морские порты для захода своих китобоев, но табачная тема была для него важней, поэтому в итоге он ограничился сообщением о том, что в 1883 году компания «Ивая» выпустила по американскому образцу первые японские сигареты.
Именно с этого момента в истории семьи Миянага, а значит, и в запретной зеленой тетрадке должен был появиться отец Хиротаро. Как, впрочем, и отец Масахиро, из-за которого в сентябре 1939 года Хиротаро добровольно остался в русском плену.
«Господин Ивая, происходящий из провинции Сацума на острове Кюсю, взял вашего деда на работу в свою табачную компанию только из-за того, что его двоюродный брат, сумасшедший Санзоу Цуда, однажды чуть не убил будущего русского царя.