Ночью Эйла часто просыпалась. Как только в дымовом отверстии проглянул ранний утренний свет, расплылся по мрачным закоулкам, уничтожая тьму, прогоняя тени и обнажая покрытые мраком вещи, она полностью открыла глаза. К мгновению, когда ночь уступила полумраку, она окончательно проснулась и уже не могла вновь погрузиться в сон. Тихо покинув теплое ложе, она выскользнула наружу. Ночная прохлада окутала голое тело, холодное дыхание ледника на севере покрыло ее кожу мурашками. Глядя через туманную речную долину, она видела слабые очертания противоположного берега, которого еще не коснулся свет. Ей захотелось оказаться там, по ту сторону реки.
Грубый теплый мех коснулся ее ног. Она опустила руку на голову Волка. Тот с шумом вдохнул воздух и, унюхав что-то интересное, помчался вниз по склону. Она поискала лошадей и увидела желтоватое пятно — это Уинни паслась на лугу возле реки. Темно-коричневого пятна не было, но она знала, что жеребец где-то рядом.
Вздрагивая от холода, она пошла по мокрой траве к ручью, всей кожей чувствуя, что близится восход солнца. Эйла заметила, как в западной стороне небо из серого становилось пастельным, голубым, а облака зарозовели, отражая лучи утреннего солнца, которое все еще пряталось за гребнем склона. Она решила было подняться туда и увидеть солнце, но остановилась, заметив яркий блеск в другой стороне. Изрезанный оврагами противоположный берег все еще был в полумраке, но горы на западе, купаясь в ясном свете восходящего солнца, уже высвечивались так четко, что казалось, Эйла может подойти к ним и потрогать. Увенчивая южный более низкий хребет, сверкала тиара снежных вершин. Она изумленно наблюдала еще одно чудо рассвета.
Когда Эйла подошла к ручью, который, журча, скатывался вниз по склону, стало теплее. Она положила наземь мешок для воды и проверила себя. Кажется, месячные кончились. Она расстегнула повязку, сняла амулет и вошла в мелкую заводь, чтобы обмыться. Закончив умывание, она наполнила мешок водой, выбралась на берег и, надев амулет и подхватив выстиранную повязку, поспешила обратно.
Джондалар уже затягивал рулон спальных мехов, когда она вошла в полуподземное жилище. Он взглянул на нее и улыбнулся. Заметив, что она уже без повязки, он улыбнулся еще шире.
— Возможно, я поспешил свернуть меха…
Она покраснела, сообразив: ему известно, что у нее кончились месячные. Затем прямо посмотрела в его глаза, полные любви, смеха и желания, и улыбнулась в ответ:
— Ты всегда можешь их раскатать.
— Вот так осуществляется мой план выехать пораньше… — Он потянул ремень и развязал узел на свертке. Затем раскатал меха, а она уже шла к нему.