Когда телега остановилась перед воротами части, Думитру не мог прийти в себя от изумления. Как она могла приехать сюда без вызова?! Разве она не получила его письма, в котором он просил ее подождать? Нет, она не получала письма, но вот добралась же! Она знала одно: она должна быть с ним! А он, Думитру, почему столько дней молчал, не давая о себе знать, почему нарушил договор, что случилось? Может, нашел здесь какую-нибудь зазнобу и решил сбежать от Кристианы, бросить ее?..
— Ничего подобного! — засмеялся он. Это был смех человека, уверенного в себе. — Ничего подобного, — повторил он и бросился целовать ее. — Но видишь ли, — опомнился он через некоторое время, — тебе здесь будет трудно… Я не уверен, что ты сможешь привыкнуть…
— В чем дело?! — вскинулась она недоверчиво. — Не хуже ведь, чем в морозильнике на улице Парфумулуй!
— Не хуже, — не хотел ее сразу же пугать Думитру, — но по-другому!.. Не думаю, что…
— Ну вот опять — «не думаю», «не уверен», — перебила она его укоризненно. — Как будто у тебя других слов нет. Позволь мне самой решать, оставаться здесь или нет!
— Ладно, — уступил он, — но имей в виду, мне нужно будет задержаться здесь подольше, и я согласился бы лучше уехать отсюда совсем, чем знать, что ты недовольна, слушать твои жалобы и видеть твое постоянное раздражение…
И только когда они пришли «домой», Кристиана поняла, что поторопилась со своим энтузиазмом, однако отступать было поздно, и поэтому в тот же день, как будто боясь, что иначе раздумает, она написала письмо старшей сестре с просьбой отправить ей поездом мебель.
— Зачем ты так спешишь? — спросил Думитру. — Ты прежде подумай…
— О чем? — спросила она на всякий случай.
— О том, что жить здесь трудно! А если не выдержишь?..
— С тобой вместе?! — удивилась она. В голосе ее было столько уверенности, что Думитру рассмеялся.
— Ты себе не представляешь, как я счастлив! — признался он, растроганный ее искренностью.
Но что верно, то верно — ей было тяжело. Думитру целыми днями пропадал в части. Строевая подготовка, подготовка к учениям… Она оставалась дома одна. Не знала, как убить время… Ребенок? Это было бы выходом из положения! Но это зависело не только от их желания…
У Кристианы не было возможности найти хоть какую-нибудь работу. Тянулась нудная череда дней, один был похож на другой… Ее работа — уборка дома, приготовление пищи и подготовка газовой лампы к вечеру. Она протирала закопченные стекла, чистила фитиль, поднимала его немного и каждый день наполняла лампу газом. И потом ждала. Иногда она ждала напрасно. Думитру присылал кого-нибудь из сослуживцев передать ей, что он должен остаться на ночь в части. В те ночи, когда Кристиана оставалась одна, а это случалось частенько, она ни на минуту не смыкала глаз — боялась! Она даже лампу не тушила, только уменьшала пламя и ставила ее внизу, возле кровати, чтобы свет не бил ей в глаза.