В последнее время у отчима побаливало сердце, и такого рода сообщение могло его убить. Он никогда не делал различий между детьми, любил их всех одинаково. Это было его идеалом в жизни — сплоченная семья…
Штефан прикинул, сколько времени понадобится инженеру Драгомиру, чтобы вернуться домой, поужинать и отдохнуть. Подождав, он направился к телефонной станции. Его сковывал и одновременно раздражал страх. Он вообще был не по-мужски робок, застенчив и, чтобы скрыть это, временами грубил. Он понимал, что это не лучший выход, но ничего не мог с собой сделать.
Штефан заказал разговор на неограниченное время: не хотелось отвлекаться на опускание жетонов, а сколько времени ему вообще понадобится, он не знал. С Ботошани соединили скорее, чем он ожидал. К телефону подошел сам инженер. Штефан представился. На этот раз Драгомир резко прервал его:
— Я не знаю, кто вы и что вы от меня хотите! Вы обманули меня, утверждая, что работали в моем бюро. Вы вообще здесь никогда не работали. Я проверил по своим ведомостям — вашей фамилии нет нигде…
Он замолчал — вероятно, ждал возражений. Но в трубке было молчание.
— Алло! — крикнул рассерженный инженер. — Почему вы не отвечаете? Если вы не будете говорить, я повешу трубку!..
И Штефан испугался. Он будто внезапно очнулся.
— Да, я обманул вас, — признался он. Голос вдруг стал грубым, резким. — Не вешайте трубку, от меня вы так просто не отделаетесь, — закончил он почти угрожающе.
Инженер заколебался.
— Хорошо, — сказал он сдержанно, — я вас слушаю. При одном условии: скажите, кто вы такой и что вам от меня нужно.
— Ладно, — обещал Штефан все так же грубо, — но я тоже поставлю вам условие: что бы я ни сказал, не вешайте трубку… Я все равно вас найду и не оставлю в покое.
— Я слушаю, — последовало согласие.
Штефан тяжело дышал, опираясь плечами на металлическую стенку кабины, и говорил медленно, напряженно вслушиваясь, чтобы уловить малейшие нюансы реакции, которая могла бы последовать в ответ.
— Мое имя… Штефан Лунгу, — с трудом выговорил он. — Не знаю, говорит ли оно вам о чем-нибудь…
Он замолчал, потому что услышал в трубке странный шум, что-то похожее на стук упавшего тела.
— Алло, — закричал он, — алло!..
Ему никто не отвечал. Слышались только приглушенные звуки какого-то волнения в доме. Он слушал, недоумевая, и ждал. Он не собирался вешать трубку, не для этого он начал этот разговор, о котором так долго мечтал.
И вдруг в трубке раздался женский голос. Женщина почти в отчаянии кричала:
— Ты кто такой, чего ты от нас хочешь?! Что ты сказал моему мужу? Ему плохо стало!