Там перезимовал у чугунного нагревательного котла: спиной повернешься к нему - на животе иней и - наоборот. За ночь на пол у порога купе с внутренней стороны наметает сугроб. Как не понять Наполеона с Гитлером? Но я к этому отнесся стоически и, вроде бы, адаптировался.
7
Далее с теодолитом и нивелиром я прилежно обследовал Брянскую, Смоленскую и Московскую области, работая в "Калужтранстрой". И в "трансе" я пробыл недолго - смошенничал со справками, дающими право студенту-заочнику право брать сорок дней в год на подготовку к сессии. Эти сорок дней оплачивались государственными предприятиями стопроцентно, как рабочие, по предъявлении студентом справок из деканата. У меня таких дней в году получилось сто двадцать. Самого управляющего возмутило подобное моё прилежание в учебе и академическое рвение. И я по весне уехал в Брянск, где был открыт Ростовский филиал института "Гипростройдормаш" и тут меня взяли старшим техником в конструкторский отдел. Потом перевели в инженеры. Добрые люди хотели, чтобы я учился. И всячески мне помогали.
В Брянске - тут уже работали в основном молодые ростовские флибустьеры, такие же, как я, но приехавшие чуть раньше. Они приехали из южного красавца-города в эту северную, по их мнению, "дыру", в "дырмаш". Они могли остаться в Ростове рядовыми инженерами, а здесь, в Брянске, который чума - не город, им грезились мощные темпы карьерного роста. Идиоты сюда не ехали - ехали те, кто хотел от судьбы большего, чем заранее предопределенное, тиражированное в сотнях тысяч экземпляров существование рядового советского инженера.
На то и молодость честолюбивому человеку.
Я с восхищением смотрел на огромные листы ватмана и на то, как они работали чертежным инструментом! Да, за моими плечами техникум, но я же путеец: ширина колеи - тысяча пятьсот двадцать четыре и допуски плюс шесть - минус два миллиметра. Кто на путях? Бригадир и десять баб с ломиками рельсы рихтуют. Бригадир кричит: " - Заряжай!" Каждая баба заряжает ломиком через три - четвертую лунку под рельс. А бригадир командует:
- Чайник медный... - гоп!
Рванули.
- Чай горячий... - гоп!
Рванули.
- Девки любят... - гоп!
Рванули.
- Дуб стоячий... - гоп!
Рванули.
Таков трудовой процесс. И он может бригадиром на путях до самой смерти всю жизнь под эту бодрую песню баб гонять. Вот им был бы я, если б остался в Конотопе по окончании техникума. А тут мне дали карандаш, линейку - черти фасад здания! Тут впереди - мосты, эстакады, фабричные корпуса! И я черчу этот фасад, а мне говорят:
- Коля, ты хоть понимаешь: что ты делаешь? Ты же коровник нарисовал!