— Нам все известно… Сведения уйдут немедленно. Как зовут-то тебя, разведчик? Сейчас тебя отнесут в санчасть. Еще будешь молодцом…
— Ваня… — прошептал разведчик и замолчал, потеряв сознание. Синюшная бледность с желтизной стала пятнами покрывать его лицо.
— Доктор! Доктор! — заволновался командир, наклоняясь над Щегольковым.
Подбежавшая миловидная женщина-врач опустилась на колени и взяла вялую руку Ивана Щеголькова, стараясь чуткими кончиками пальцев уловить биение пульса.
— Ему уже ничем не поможешь… Он мертв, товарищ командир.
— Похороните с воинскими почестями солдата, — проговорил дрогнувшим голосом командир, проводя по лицу ладонью. — Начштаба! Срочно готовьте закодированную радиограмму в два адреса: генералам Фалееву и Чавчавадзе. Все…
Потом добытые сведения вызовут цепную реакцию в войсковых штабах, прямо или косвенно затрагивая незримыми волнами весь передний край обороны и тылы армии генерала Фалеева. И все это отзовется, грянет в нужную минуту грозной симфонией противодействия вражеским замыслам. Новый же начальник дивизионной разведки капитан Ильин, не зная в лицо погибших разведчиков, против их фамилий поставит крючок вопросительного знака, и эти сведения, минуя ПСД[1], попадут в строевую часть, где соответствующие лица в графе «пропал без вести» черкнут короткую, привычную запись.
А генерал Чавчавадзе, лично знавший разведчиков, усомнится в их гибели и скажет: «Подождем. Бывали вести и похуже…»
Глава шестнадцатая
И вновь наступила ночь — третья по счету, долгая и тревожная. Она нависла над полуразрушенной, заброшенной водокачкой неподвижным черным пологом, изредка озаряемым отсветом далеких молний. На востоке бушевала гроза. Под сильными порывами ветра лес дышал натужно, по-старчески кряхтел, шумя кронами деревьев.
Никто из разведчиков лейтенанта Черемушкина после короткого дневного отдыха не сомкнул глаз. Не выпуская из рук оружия, вслушиваясь в лесное бормотание, каждый думал об одном и том же: как же выйти на связь? То, что произошло, ошеломило Черемушкина. Он вначале даже растерялся. Все летит к черту и выйти из опасного тупика ему никто и ничто не поможет. Было совершенно очевидно, что взрыв панели рации был подготовлен заранее и кто-то самым подлейшим образом нанес коварный удар в самое сердце разведгруппы, лишая ее связи, сковывая действия, отнимая оперативность. Нужных сведений о противнике накопилось много. Их нужно немедленно передать за линию фронта, ибо ежечасно они теряют свою ценность и скоро могут стать бесполезными и ненужными. Только после радиосвязи с родной дивизией можно отправляться к квадрату «сорок один» — поляне «Черный кристалл». Потом можно спокойно сказать себе: операция «Меркурий» успешно завершена…