Ребята с Вербной реки (Булайич) - страница 67
Цыган потянулся, встал, вышел из шатра и начал вглядываться в темноту, а потом втянул в себя воздух, словно принюхиваясь.
— Маша! — загремел его голос. — Иди принеси воды из ручья!
Голодные мысли упорхнули, словно стайка пухленьких перепёлок.
В темноте загремела ручка ведра. Сонный, довольно сердитый голосок ответил:
— Иду… Чтоб тебе никогда не напиться!
Тоненькая тень мелькнула у шатра, девочка громко зевнула и побрела к ручью. Мича потянул Раку за рукав:
— За мной! Поймаем её и расспросим.
Маша пересекла полянку, пробралась через перелесок и подошла к ручью. Глубоко вздохнув, девочка наклонилась, зачерпнула воды и только собралась распрямиться, как две руки сомкнулись вокруг её талии.
— Ой!
— Тс-с-с! — зашипел Мича и закрыл ей рот ладонью. Он чувствовал, как она дрожит.
— Ой, умру со страха… — бормотала девочка.
— Крджа с вами? — неожиданно и резко спросил Мича.
Маша вздрогнула, и Мича понял, что его вопрос попал в цель. Но девочка словно воды в рот набрала.
— Говори! — повторил Мича. — Смотри, соврёшь — хуже будет. Милиция недалеко.
— Не смею я сказать, ей-богу, не смею, — со слезами в голосе зашептала Маша. — Если скажу, отчим меня в порошок сотрёт!
— Ничего, ничего… — успокаивал её Мича. — Скажи правду, мы за тебя заступимся!
Из темноты, держа в руках винтовку, показался Пирго. Подойдя поближе, он прямо-таки пронзил перепуганную девочку взглядом, которому позавидовал бы сам Старина Новак[3].
— Ну, ну, говори, — прогудел он, стараясь говорить глухим басом.
Маша пожала плечами и в отчаянии села на землю.
— Только я шёпотом, — сказала она. — Ой, если меня старик увидит…
Из сбивчивого рассказа Маши черноногие узнали, что Крджа идёт вместе с цыганами. Он появился около полудня и потребовал, чтобы старый цыган спрятал его в телеге и провёз через село, за это он даст большие деньги. Старшина цыган, отчим Маши, согласился и сейчас торгуется с Крджей, сколько тот заплатит, когда дело будет сделано.
— Да где же он? Мы его не видели! — заметил Мича.
Девочка тряхнула головой:
— Видели, видели, клянусь жизнью! Вон он в шатре сидит в платье нашей Ти́мки, а красный платок ему сам отчим дал.
— Переоделся… — шепнул Пирго.
В этот момент послышался раздражённый голос старого цыгана:
— Эй, Маша, берёзовой каши захотела. Давай сюда воду, лопни твои глаза!
Девочка помчалась со всех ног. Когда она вошла в шатёр, Мича отвёл черноногих подальше от опушки, сообщил им всё, что удалось узнать и приказал:
— Всем, кроме Циги, караулить лагерь! Ты, Циго, беги и ищи милицию!
Сказано — сделано. Черноногие залегли в засаде, притаились в траве и листьях, а Мича и Пирго подобрались к шатру метров на сто. Пирго поглаживает ствол своей верной винтовочки и про себя заклинает её не подвести, когда придёт час расплаты с разбойником Крджой. Рядом с ним Мича. Он весь дрожит от волнения — найдёт Циго милицейский патруль или не найдёт? Чуть подальше лежит на животе Боца. До чего же он голоден! Вдобавок и спать невыносимо хочется. Он глядит на цыганский котёл, где доваривается вкусная ароматная похлёбка. Огненный круг делается всё шире, растёт, пламенеет. Как светло кругом… Запах похлёбки перебивает все запахи, заполняет, заливает всё вокруг! Боца голодно щёлкает зубами и просыпается.