Харриет встала над ним, держа в правой руке пистолет.
— Я знаю, что у тебя под подушкой нож, Ник, и должна сказать, я тебе не доверяю. Но за тобой должок, и я имею право спросить его. Ты ведь помнишь, как я вытащила из твоей ноги пулю, которую ты получил по глупости?
Он засмеялся, медленно открывая свои темные глаза. У него были длинные черные волосы, угловатые черты лица, и на обеих щеках красовалось по шраму от ножа. Половина девушек с улицы была в него влюблена и готова выкупить его из рук правосудия. Но Харриет была не из их числа. Она знала, что у него за плечами. Его душа давно была мертва.
— Любимая, тебе никогда не нужно спрашивать мое разрешение, чтобы залезть ко мне в койку, — сказал он любезно и закинул руки за голову. — Что там у тебя стряслось? Герцог не отвечает твоим запросам?
— Мне бы стоило тебя пристрелить, и твоя родная мать сказала бы мне спасибо. Но сейчас мне нужно знать только одно: или ты, или мой отец, или вы оба имеете отношение к похищению девочки?
— Жаль, что я сам до этого не додумался. Харриет затылком почувствовала опасность, и тут же из лестничного колодца раздался скрип ступеньки. Ник опустил руки.
— Твой отец давно сыграл в ящик, — сказал он, глядя в треснувшее запыленное зеркало в углу. — Да и с чего ты взяла, что у него хватило бы ума на то, чтобы организовать похищение?
— Здесь дело не в уме, а в озлобленности. Он ведь так и не простил мне, что я от него ушла, и никогда не скрывал этого. Кроме того, мы оба прекрасно знаем, что он такой же живой, как крысы, что скребутся за стенами по ночам.
Ник нахмурился:
— Ну не знаю, я его давно не видал. Может, и правда преставился на этот раз. Но если тебе одиноко, то ты можешь переехать ко мне.
— Одиноко?
Он рассмеялся:
— В темноте со мной весело.
Харриет попятилась прочь от тюфяка. Ник сел, и его рука скользнула под подушку.
— За возвращение девушки назначена награда, — сказал он неприятным голосом.
— Ты не знаешь эту семью так хорошо, как я. Если ты хоть как-то замешан в этом деле, то тебе не поздоровится, они будут преследовать тебя до дверей ада. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь им.
Она вышла прежде, чем он мог остановить ее, и вскарабкалась по ступеням к человеку, преграждавшему ей путь. Глаза герцога горели гневом.
— Мне и без твоей пропажи есть, о чем беспокоиться.
— Я не боюсь гулять по этому району.
— Я боюсь. За тебя. Дай мне слово, что не придешь сюда больше.
Харриет колебалась. Но он стоял на своем, а она уже почувствовала силу, исходившую от его высокой мускулистой фигуры. Ей стало понятно, что он с места не сдвинется, пока она не пообещает ему то, что он хочет.