Филист кивнул с серьезным видом. В душе он считал предложенные меры бесполезными и не сомневался, что все они погибнут, однако вслух произнес:
— Я выеду, как только смогу. Мне нужно лишь время на то, чтоб собрать деньги и приготовить корабль к отплытию.
Лептин отправился в путь три дня спустя, Дионисий проводил его в порт.
— Ты еще видел того человека? — поинтересовался он у брата, поднимавшегося на борт.
— Какого человека?
— Велевшего тебе последовать за мной в Акрагант.
— Нет. Больше не видел.
— Как ты думаешь, кто он такой?
— Понятия не имею. Я считал, что вы договорились и ты его знаешь. Я больше не пытался что-либо о нем разузнать. А почему ты спрашиваешь?
— Потому что это тайна, которую я не могу себе объяснить, а я никогда не верил в существование тайн, считая, что есть только проблемы, проблемы, требующие решения… А теперь ступай. Сделай то, о чем я тебя просил, и сделай хорошо. Желаю тебе счастливого пути.
Лептин ступил на сходни, потом обернулся:
— Послушай…
— Что?
— Ты действительно думаешь, что мы справимся? Я хочу сказать, не лучше ли…
— Эй, ты о чем это? Проклятие, что ты такое говоришь?
— Мне кажется, все бесполезно.
Дионисий схватил его за плечо.
— Послушай, ради Геракла. Помнишь время, когда мы были детьми и шайка мальчишек из Ортигии осадила нас в портовом складе и готовилась избить нас до смерти?
— А как же! — ответил Лептин.
— Не ты ли в тот раз сказал, что мы ни в коем случае не должны сдаваться?
— Верно…
— И чем дело кончилось?
— Ты подсадил меня к себе на спину, и я вылез через крышу. Я побежал за помощью, и…
— А теперь что?
Лептин покачал головой:
— Да… Боюсь, сейчас ситуация несколько иная.
— Точно такая же. Изменились лишь масштаб и география. Сейчас мы — хозяева Ортигии… и мы победим, как победили тогда. Я докажу всем, что мне суждено возглавить не только жителей Сиракуз, но и всех сицилийских греков в борьбе против их смертельного врага. Однако мне нужно знать, что и ты в это веришь. Каждый день и каждую ночь, какие я проведу в этой крепости, наблюдая за происходящим внизу со стены, я должен быть уверен, что ты едешь ко мне с подкреплением. Что ты с минуты на минуту появишься, понимаешь? Так что? Что ты мне ответишь?
— Ах, проклятие, да хоть на край света! — воскликнул Лептин, использовав то же самое жаргонное выражение, какое выкрикнул тогда, когда их шайку забрасывали камнями противники из верхних кварталов.
— На край света, — ответил Дионисий. — А теперь проваливай. — Он сам отвязал причальный канат, триера скользнула прочь от пристани, гребцы ударили веслами, она развернулась и пошла в открытое море.