— Это вошло немного в привычку. Я просто смотрю, пока ты не гасишь свет. Я никогда бы не подумал, что ты увидишь меня, — ответил он, опуская меня. — Но давай уведем тебя из-под дождя. Ты вернешься со мной? В мой дом, где мы сможем поговорить?
Я кивнула.
Он подобрал мой зонтик и всю дорогу держал его над нами, обнимая меня за плечи и прижимая меня к себе.
Когда мы зашли в неравномерно освещенное фойе, я посмотрела на Винсента и ахнула. Он исхудал. Потерял вес, а под ввалившимися глазами были темные круги. Я не обратила на всё это внимания в Ла Палетт, будучи слишком занятой другим (например, роскошной блондинкой-ревенентом). Но стоя здесь, всего в пару футах от него, невозможно было не заметить его изможденное состояние.
— О, Винсент! — сказала я, потянувшись руками к его лицу.
— Я не очень хорошо себя чувствовал, — объяснил он, перехватывая мою руку, прежде, чем я успела дотронуться до него, и вкладывая её в свою.
Как только его кожа коснулась моей, мои внутренности превратились в теплое тягучие месиво.
— Давай пойдем в мою комнату, — сказал он и провел меня по коридору для прислуги, и через дверь в его комнату.
Шторы были настежь распахнуты. В камине светились угли и в комнате пахло костром.
Я стояла и смотрела, как Винсент подкинул несколько щепок, чтобы снова разжечь огонь. Он сложил несколько журналов, прежде чем повернуться ко мне.
— Ты замерзла? — спросил он.
— Я не знаю холод ли это или нервы? — призналась я, протягивая руку, чтобы показать ему как меня трясло.
Он тут же протянул руки, чтобы обнять меня.
— О, Кейт! — выдохнул он, целуя меня макушку.
Я ощутила его трепет, когда его губы прикоснулись к моим волосам. Он обхватил мою голову своими руками, и его слова полились на меня потоком.
— Я не могу передать словами, как я боролся на протяжение последних нескольких недель. Я пытался исчезнуть из твоей жизни, отпустить тебя. Я хотел, чтобы у тебя была возможность жить обычной жизнью, безопасной. И я почти убедил себя, что поступил правильно, пока не пришел увидеть тебя.
— Ты приходил меня увидеть? Когда? — спросила я.
— Начиная с прошлой недели. Я должен был убедиться, то с тобой всё в порядке. Я наблюдал за тем, как ты приходила и уходила несколько дней. Не похоже, что тебе становилось лучше. Вообще-то ты выглядела ужасно. А потом, когда Шарлотта подслушала в кафе твоих сестру с бабушкой, я понял, что я был не прав, позволив тебе уйти.
— Что она слышала? — спросила я, чувствуя, как у меня засосало под ложечкой.
— Они очень переживали из-за тебя. Они говорили, что у тебя депрессия. О том, что они должны сделать, чтобы помочь тебе. О том, что Джорджии стоит увезти тебя обратно в Нью-Йорк.