И Яхья ибн Саид снова низко поклонился своему повелителю, сложив руки у груди. Туфля его продолжала крепко стоять на белой ткани у локтя коленопреклоненного Тарика.
— Хм… Ну что ж, это воистину прекрасные новости, — заулыбался Аммар. — К тому же, я полагаю, что свадьба воистину сможет примирить потомков Аббаса и потомков Умейя и прекратить это страшное кровопролитие.
И все царедворцы и военачальники, стоявшие вокруг, закивали: воистину, Айша бинт Аль-Ханса, дочь Омара ибн Имрана ибн Умейя, была достойна сана избранницы чистого расположения и главного лакомства Божественного стола. Получив в жены одну из Умейя, халиф Аммар укрепил бы свою власть над строптивым родом. К тому же разгромленные потомки Али не сумели бы воспротивиться этой свадьбе, даже если бы очень захотели: их последние крепости одна за другой сдавались Тахиру ибн аль-Хусайну и Мубараку аль-Валиду. Мятеж Умейядов был подавлен — последние беглецы вот-вот окажутся в руках шурты или тайной стражи. Наступало самое время явить милосердие тем, кто склонил бы шею под ярмо покорности повелителю верующих.
— Осталось дело за малым, о мой халиф, — вкрадчиво заметил Яхья ибн Саид.
— Да?
— Поймать волшебную лань, серну Сумерек, неуловимую открывательницу утра судьбы и счастья. И что-то говорит мне, о мой халиф, что изловить прыткую газель Умейядов будет не очень легко.
— Хм… — задумался Аммар. — Кого бы послать с таким деликатным и сложным поручением?..
Яхья с улыбкой развел руками — и молча ткнул пальцем себе под ноги, в распростертого у подножия трона нерегиля.
Аммар подпер рукой щеку и долго смотрел на окаменевшего под мечом его монаршей немилости самийа. Потом махнул рукавом — ладно, мол, уговорили, и сказал:
— Тарик. Я передумал. Я отправлю тебя не на кухонный двор. Я отправлю тебя на охоту.
Нерегиль поднял голову и с недоумением посмотрел на своего повелителя.
— Я приказываю тебе поймать Айшу бинт аль-Ханса, дочь покойного Омара ибн Имрана. Привези мне волшебную лань Умейядов, о нерегиль.
Тарик, которому наступивший на рукав Яхья не давал ни подняться, ни разогнуться, вывернул шею и посмотрел на старого астронома. Потом снова перевел взгляд на халифа и заметил:
— Если бы ты последовал моему совету, Аммар, и еще в прошлом месяце утопил Яхью в выгребной яме, он бы уже растворился — и не смог бы сейчас придумывать для меня всякие унизительные поручения, более подходящие евнухам и сводням в красной одежде.
Аммар фыркнул и посмотрел на Яхью. Тот, не отпуская ногой рукав накидки, весело улыбаясь, глядел сверху вниз на самийа. И халиф аш-Шарийа рассмеялся: