— А зачем этот отдел был нужен?
— Никогда в истории не было и не будет власти, которая бы не имела своих «административных органов», как их там ни называй: армия, правоохранительные системы, службы безопасности. В любом государстве — империи, монархии, при социализме или демократии — они являются его опорой и самоохраной, обеспечивают власть и диктатуру этой власти. Но главное, они обеспечивают безопасность государства. Без них не смогут существовать никакие иные государственные органы: парламенты, министерства, даже общественные организации. Политическая структура должна иметь опору, и наш отдел, коротко говоря, обеспечивал проведение политики партии в этих органах.
— Чем в этом отделе занимались лично вы?
— В моем ведении были Сухопутные и Ракетные войска, Генштаб и главные управления, к нему примыкающие, Главное управление кадров, служба вооружения, вузы… Если взять общую численность номенклатуры, которая на этот отдел замыкалась, у меня было две ее трети — по Союзу. Я уж не говорю о зарубежных объектах… Все самые сокровенные, тонкие вопросы шли через меня.
— Однако ведь вы не касались тайн Комитета госбезопасности?
— Да нет, у нас все было переплетено теснейшим образом… В ЦК был отдел оборонной промышленности, в ведении которого находились и министерства оборонных отраслей, и подчиненные им предприятия. Задачи по созданию образцов вооружения, по оснащению ими армии государство дает., через армию, и оплата шла по двум линиям — по линии самой «оборонки», а главное — по линии Министерства обороны… В оборонной области любое государство не только использует собственные наработки, но и отслеживает, что делается у противника. Этим, в частности, занимается научно-техническая разведка, которая добывает образцы вооружения, техническую документацию… Информация, поступающая по линиям ГРУ и КГБ, шла в Военно-промышленную комиссию при Совмине. ВПК поручала освоение образцов министерствам, те должны были реализовывать это задание. Иногда получалось: разведчики «костюм» добыли, кое-кто из «оборонки» только «пуговицы пришил», но кричал, что это они все сделали, понимая, что по известным причинам никто их утверждения оспаривать не может. За это шли деньги, награды, премии. Мы знали эти тонкости и поддерживали государственные интересы… Но это так, в общих чертах.
— Так вы занимались какими-то техническими вопросами или…
— В первую очередь — кадры! А техника — это приложение, кто какими средствами владеет.
— Вы можете привести пример какой-то вашей конкретной работы?
— Пример перед вами — 12-томная «История Второй мировой войны». За эту работу я даже награжден орденом. Моей фамилии нет в списке авторов, но на всех томах — благодарственные надписи министров обороны Гречко, Устинова. Я был в группе по подготовке издания, читал весь текст, мог кого угодно подключить к работе, а если мы говорили, что нужно что-то изменить, меняли без возражений. Кстати, «Генеральный штаб в годы войны» генерала армии Сергея Матвеевича Штеменко, написан по моей инициативе и с моим участием. Хотя писал один хороший журналист, но Штеменко диктовал сам… Когда он был начальником Генштаба, там был создан военно-исторический отдел, где копились все важнейшие документы по Великой Отечественной войне, и этим материалом он был «наполнен». Штеменко пришел ко мне посоветоваться: а пройдут ли такие мемуары через наш «дом»? Тут и Генштаб, и Ставка, оценка войны, операций, командующих — сложнейшие вопросы! Говорю, что сразу я не отвечу. Связался с отделом пропаганды, с издателями, потом с помощником Брежнева… И Штеменко начал работать. Когда материал был подготовлен, еще до печати, его дали «наверх» посмотреть… Книга получила огромный резонанс — объективностью, масштабностью и т. д. Нол недоброжелатели всполошились: да кем он в войну был, фронтом не командовал — берется Генштаб оценивать!