— Когда Горбачев навещал уже смертельно больного Генсека в госпитале…
ШАРАПОВ: Если вы имеете ввиду высказывания Горбачева и Вольского относительно поручения Михаилу Сергеевичу вести заседания Политбюро, то я об этом узнал только из их публикаций…
— Юрий Владимирович видел, что партаппарат загнивает изнутри?
БОБКОВ: Он был очень озабочен ролью партии в государстве — и не только когда стал Генсеком. На эту тему было много разговоров, обмена мнениями с ним еще в КГБ. Его беспокоило, что партия превращается в хозяйственный орган, подменяя Советскую власть. Но ведь еще Ленин предупреждал, что самая страшная беда будет, если партия превратится в государственный аппарат… Андропову было больно, что терял свое политическое лицо партийный секретарь.
Кстати, когда у нас начались массовые митинги, то нашлись лишь единицы партработников, которые были способны выступить. Трибуну отдали демагогам.
— К слову, о демагогии. Одни утверждают, что Андропов, руководя КГБ, проводил антисемитскую политику; другие, напротив, обвиняют его в русофобии…
ШАРАПОВ: Все это не соответствует реальному отношению Андропова к проблемам. Он говорил: угрозу представляет сионизм — но не евреи; он сознавал, что любой национализм — русский, украинский, казахский, киргизский, грузинский — представляет угрозу для единства многонационального государства. Он исходил не из национального, а из общеполитического подхода — наносит это ущерб государству или нет, и для него было важно не кто, а что делает… Кстати, он считал, что национальные проблемы у нас остаются, и их еще надо решать — но главным для него было сохранение и упрочение Советского строя.
— У нас как-то не очень освещена тема взаимоотношений Андропова с армией…
ШАРАПОВ: Он был убежденным сторонником того, что революция должна уметь себя защищать, и это неединожды повторял. У него был очень хороший контакт с министром обороны Устиновым, они решали многие вопросы, понимая друг друга с полуслова. Он также хорошо знал многих военачальников.
БОБКОВ: Да, со многими из них у него были добрые отношения. Помнится, генерал армии Петр Николаевич Лащенко, который в 1956 году, когда Юрий Владимирович был послом в Венгрии, командовал там корпусом, говорил мне о нем с большим пиететом. Рассказывал о помощи, которую он армии оказывал…
ШАРАПОВ: Но Андропов говорил, что мы не сторонники того, чтобы иметь военную политику, основанную на военной мощи. Это значило бы неизбежно идти по пути гонки вооружений и войны. Мы, подчеркивал он, приверженцы мирного сосуществования, мирного решения спорных вопросов, разоружения.