Алтея кивнула, беря себя в руки:
— Да, я готова.
Иоланта посмотрела на нее и нахмурилась:
— Ты уверена? Все произошло так быстро! Может, не стоит так спешить, тем более что ты сказала, что не любишь его?
— Ты предлагаешь мне бросить Демоса у алтаря, тем самым дав пищу желтой прессе? — с улыбкой, скрывающей ее собственные сомнения и нерешительность, спросила Алтея.
У машины стоял ее отец.
— Готова? — спросил он как-то беспокойно и дернул галстук, словно он сдавливал ему горло, мешая дышать.
Алтея присмотрелась к нему и вдруг поняла причину его нервозности: Спирос нервничал не оттого, что выдавал дочь замуж, а потому, что боялся, как бы она не выкинула какой-нибудь фортель в последний момент. Алтея лишь пожала плечами и села в автомобиль. Какой теперь смысл дергаться и устраивать глупые сцены, когда решение принято? Нет, она достаточно колебалась, но теперь пойдет до конца. Отец не услышит от нее ни слова жалобы!
Ехали они не больше нескольких минут, хотя ей показалось, что несколько часов. Когда показалась церковь, на Алтею вдруг накатила волна почти тошнотворного страха, но она подавила его усилием воли.
Машина остановилась у маленькой церквушки с резным каменным фасадом. У ее деревянных дверей столпилось человек десять, среди которых Алтея заметила нескольких деловых партнеров отца, немолодую женщину, мужчину с озабоченным выражением лица, молодую светловолосую девушку и Демоса в темном костюме.
Когда ее взгляд упал на него, она несколько секунд видела только его одного, а потому не сразу заметила с ним рядом мужчину неопределенного возраста. В руках у Демоса был букет, выражение лица — торжественно-сдержанное, полагающееся случаю.
Глубоко вздохнув, Алтея потянулась, чтобы открыть дверцу машины, и услышала:
— Алтея.
Помедлив, она повернулась. Отец смотрел на нее в упор, и его глаза неестественно ярко блестели. От слез, поняла она и отвернулась, не в силах их видеть.
— Алтея, — повторил он, и его голос звучал почти умоляюще. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я очень надеюсь на это. Буду молиться об этом. Я узнавал о Демосе. Все, что я о нем слышал, свидетельствует о том, что человек он хороший. — Его голос упал до шепота. — И прошу меня простить, если я, быть может, невольно чем-то глубоко когда-то тебя обидел.
— Извини, отец, но время для подобного разговора ты выбрал неподходящее. — Алтея улыбнулась ему, но в этой улыбке не было тепла. С некоторым усилием она закончила: — Мне тоже очень жаль, что все так получилось, — и вышла из машины.
Когда Алтея встретилась взглядом с Демосом, он улыбнулся ей, но улыбка быстро сошла с его лица. Алтея поняла: ей не удалось справиться с обуревавшими ее эмоциями и придать лицу если не счастливое, то хотя бы беспечное выражение. Однако она продолжала улыбаться и приветствовать всех, кого знала, идя ему навстречу.